Вступление

Каждый раз, выбирая как поступить в той или иной ситуации, вы рискуете последствиями сделанного выбора. Это особенно важно, если выбор идет между чем-то приносящим приятные и быстрые результаты, и чем-то, обещающим еще большие результаты, но очень нескоро. Стоит ли более длинный путь усилий? Не окажется ли более легкий выбор безответственным в дальней перспективе? Поскольку любой человек подвластен времени, невозможно сказать наверняка.

Во-первых, есть неопределенности вашего собственного личного будущего: проживете ли вы или ваши близкие достаточно долго, чтобы увидеть результаты вашего выбора? Не произойдет ли что-нибудь непредвиденное, что сотрет сделанное?

Во-вторых, есть еще большие неопределенности о жизни в целом: имеем ли мы вообще свободу воли, или все наши решения предопределены прошлым, или какой-то высшей силой, которую мы не можем контролировать? Если у нас все же есть свобода воли, стоит ли вообще пытаться сделать трудный выбор? И действительно ли этот выбор так важен? И если, допустим, он важен, насколько далеко распространятся последствия сделанного выбора? Определят ли они только нашу дальнейшую жизнь или и другие жизни после смерти?

Аргументы, основанные на логике и здравом смысле, никогда не смогут дать окончательный ответ на эти вопросы, ведущие мировые религии не могут договориться о едином ответе на них, а наука не может в принципе ответить на них. Тем не менее, каждому из нас приходится иметь с ними дело каждый день. Мы не отвечаем на них «Я не знаю» и не можем перестать думать о них, так как даже отказ думать от них рискован: а вдруг эти вопросы все-таки важны.

Будда, впрочем, учил, что эти вопросы действительно очень важны, и что пробуждение — выходом за пределы пространства-времени — даст ответ на вопрос, как решения и выборы работают в пределах пространства-времени. Тогда вы увидите, что решения и выборы вполне реальны, имеют значение, и что последствия решений влияют не только на теперешнюю жизнь, но и на многие жизни впереди — пока в уме осталась жажда, ведущая к перерождению после смерти. Пока вы сами не обрели пробуждение, вы до конца не будете уверены в реальности этого, но, как говорит Будда, если вы хотите уменьшить страдания и обрести пробуждение, то разумнее будет принять эти принципы как рабочую гипотезу.

Конечно же, это означает принять слова Будды на веру, что, опять же, пока вы сами не пришли к пробуждению, есть риск. Целью этой небольшой книги о перерождениях является показать, что если уж делать ставки в игре выборов и поступков, то лучше поставить на Будду.

Разбираемся с исходными предпосылками

Перерождения всегда были центральным учением в буддистской традиции. Самые старые сутты Палийского Канона (МН 26, МН 36) свидетельствуют, что Будда до своего пробуждения находился в поисках счастья, не подверженного превратностям повторяющихся рождений, старости, болезней и смерти. Одной из причин, заставивших его уйти от своих учителей, было то, что Будда осознал, что их учения ведут всего лишь к рождению в лучшем мире, но не к цели, которую он искал. В ночь своего пробуждения Будда обрел три знания, приведших его к освобождению от страданий, и два из них непосредственно касались перерождений. Первое — это то, что он увидел свои прошлые жизни и второе — это то, что он увидел как вообще во Вселенной умирают и рождаются существа и понял взаимосвязь перерождений и кармы (действий, выборов).

В тот момент, когда он обрел окончательное освобождение от страданий, он понял, что достиг цели, так как прикоснулся к измерению не только свободному от страданий, но и освободившего его от перерождений. После достижения освобождения самое первое, что само по себе пришло ему на ум — это понимание, что он обрел свободу от рождений.

Уча других своему пути к освобождению, Будда определил четыре ступени освобождения для ученика, следующего по его пути, в соответствии с оставшимся количеством перерождений у достигшего каждой ступени: не более семи для достигшего первой ступени, одно возвращение в мир людей для достигших второй ступени, рождение в мире Чистых Обителей и достижение там освобождения для достигших третьей ступени, и прекращение перерождений для достигших четвертой ступени (АН 3.86). Описаны случаи, когда один из последователей Будды умирал, не достигнув окончательного освобождения, и Будда комментировал его перерождение: например домохозяин Анатхапиндика после смерти явился Будде как небожитель (МН 143). Когда кто-то из достигших полного освобождения учеников умирал, Будда говорил, что одной из важнейших характеристик их смерти является то, что их сознание более нельзя обнаружить во Вселенной. Перерождение, говорил он, ждет тех, у кого все еще осталось цепляние, но у кого нет цепляния нет и перерождений (СН 44.9) И одним из его собственных великих достижений, как Пробужденного, говорил он, было то, что мир не увидит его больше после смерти (ДН 1).

При обсуждении более приземленных вещей, например результатов от проявления щедрости и благодетельности, он упоминал, что благие результаты будут не только в этой жизни, но и в следующих. Даже в тех случаях, когда в дискуссии его просили ограничиться только этой жизнью, он все равно в конце упоминал благие последствия правильных действий в следующих жизнях (АН 5.34, АН 7.54).

Таким образом, тема перерождений является неотъемлемой частью учения Будды. И освобождение от перерождений являлось с самого начала традиции важной характеристикой цели буддистского пути. Все позднейшие буддистские традиции, появившиеся в Азии, имеют много отличий, но в вопросе перерождений расхождений нет. Даже те традиции, которые не имеют в качестве цели прекращение перерождений, все же согласны, что перерождения существуют.

Пришедши на Запад эти традиции столкнулись с барьером современной западной культуры: среди всех положений буддизма перерождения оказались самой трудной концепцией для принятия современным представителем западной культуры. Частично причиной явилось то, что ни одно из доминирующих мировоззрений в западной культуре, ни религиозное, ни научное, не содержало ничего похожего на идею повторящихся рождений. Да, об этом учил Платон, но, кроме эзотерических малопризнанных обществ мало кто на Западе не считает это учение мифом.

Для тех, кого западные религии оттолкнули своим требованием верить, дополнительным барьером является необходимость (пока освобождение не достигнуто лично) принимать учение о перерождениях на веру. Они бы хотели видеть буддизм, как религию, не требующую ничего принимать на веру и сфокусироваться исключительно на благих результатах в теперешней жизни.

Таким образом для представителя Запада, убедившегося в психотерапевтической пользе учения Будды и в пользе медатиций, возникает дилемма: можно ли просто выбросить из учения Будды все упоминания о перерождениях и использовать только все остальное? Другими словами можно ли выбросить мировоззрение Будды, но сохранить его психологическую составляющую и использовать остальные полезные методы?

Мы на Западе уже проделывали такое раньше. В позднем XVIII и XIX веках многие представители Европейского Романтизма и представители Американского Трансцендетализма осознали, что они не могут принять миропонимание Библии, потому что они родились в век научных открытий — во времена понимания глубин истории и космоса — поставившего библейское миропонимание под сомнение. В то же время, они приняли многие психологические учения Библии. Тогда они разработали исторический подход к Библии, заявив, что миропонимание Библии соответствует культуре того времени, когда она была создана, но по мере развития науки такое миропонимание должно быть отброшено. Только после этого психологические открытия Библии смогли выжить в современном мире. И не только выжить, но и выйти на новый уровень. Отбрасыванием устаревшего миропонимания и передачи вопросов космологии ученым иудео-христианская традиция смогла полностью и эффективно сфокусироваться на исконной сфере всех религий: исследованию человеческой психики. Этот подход лежит в основе либерального христианства и реформистского иудаизма.

Воодушевленные успехом этого подхода, многие современные учителя буддизма считают, что также стоит поступить и с учением о перерождениях. С их точки зрения перерождения были всего лишь взглядом культуры того времени (потому что это не соответствуют нашим теперешним взглядам и научному мировоззрению) и пришло время отбросить его и помочь буддистской традиции развиваться далее.

Для обоснования такой точки зрения эти учителя цитируют научные работы, утверждающие, что все в Индии того времени верили в перерождения, и в метафизические утверждения о карме и личности, на которых базировались перерождения: а именно что есть нечто внутри нас, сохраняющееся после смерти, и что наши действия определяют, где это нечто переродится. Таким образом, утверждают они, Будда просто соглашался с общепринятым мнением.

Более радикальный вариант этой точки зрения утверждает, что учение о перерождении не просто не имеет никакого отношения к сути учения Будды, но и противоречит этой сути. Якобы каждый великий мыслитель совершает ошибки и Будда (или тот, кто собирал Палийский Канон, приписав собственные идеи Будде) не понимал, что общепринятые в тогдашнем обществе взгляды на карму, перерождения и личность противоречат основополагающим учениям о не-Я и Четырем Благородным Истинам. И так как в нашей культуре больше нет учения о перерождениях, то заменив их надежными современными научными представлениями о природе действий человека и о метафизике личности, мы можем выбросить учение о перерождениях и изменить буддистскую традицию, сфокусировавшись на основном прозрении Будды и основной цели его учения: прекращению страданий здесь и сейчас.

Ирония здесь в том, что если мы обратимся к историческим свидетельствам, то все получится в точности наоборот. Реальные факты состоят в следующем:

1. Идея о перерождениях не была повсеместно принятой в Индии в те времена. Некоторые философские школы полностью отметали эту идею, другие принимали. И более того, философы каждой школы предлагали разнообразные объяснения о природе личности в обоснование своих идей. Другими словами, если даже два философа соглашались, что перерождения существуют или что они не существуют, они все же не были согласны по вопросу, что же именно перерождается (или не перерождается). И даже если они приходили к согласию и по этому вопросу, они придерживались разных точек зрения на карму и на механику процесса перерождения. Одни утверждали, что поступки определяют следующую жизнь, другие, что поступки никак не влияют на следующую жизнь.
2. Получается, что Будда, уча перерождениям и карме, невольным образом участвовал в дебатах на горячую тему того времени. Поскольку известно, что Будда далеко не всегда поддерживал дискуссии на спорные темы, он должно быть считал, что эта тема проходит по установленному им же критерию важности темы: способствовать прекращению страданий. И в самом деле, Будда сделал перерождения важнейшей частью своего объяснения обыденных правильных взглядов — уровня правильных взглядов, который объясняет действие и последствия человеческих поступков, дающих возможность положить конец страданиям.
3. Он также сделал перерождения важнейшей составляющей в объяснении Четырех Благородных Истин и закона причинности (взаимозависимого возникновения), на котором базируются эти истины. Поскольку в цепочке взаимозависимого возникновения содержится много возвратов к предыдущим звеньям цепочки (когда какой-либо фактор влияет на факторы, оказывающие влияние не него же ), она является самоподдерживающимся процессом с потенциалом продолжаться вечно. Поэтому каждое рождение уже имеет потенциал повторяться снова и снова, пока не будут предприняты активные действия по прерыванию этих обратных связей, поддерживающих процесс. В то же время, поскольку взаимозависимое возникновение действует на нескольких уровнях — от нижнего уровня микро-событий в уме до верхнего уровня повторения жизней во Вселенной — оно объясняет как микро-события в уме могут вести к перерождениям и, наоборот, как практика тренировки ума может положить конец всем формам страдания, включая перерождения, на всех уровнях.
   На практике это значит, что сколько бы вы не наблюдали взаимозависимое возникновение в настоящий момент, пока вы не поняли, что элементы его будут поддерживать друг друга вечно, вы не поняли его до конца. Если вы не полностью поняли его, вы не сможете освободиться.
4. В вопросе перерождений точка зрения Будды отличалась от других школ того времени тем, что он не основывал ее на метафизических представлениях о личности, то есть не говорил что же именно перерождается. Рассматривая перерождения в контексте взаимозависимого возникновения, он рассматривал перерождения в феноменологическом контексте, то есть сфокусированном на феноменах, как они воспринимаются, и отказываясь принимать какую-либо точку зрения по вопросу: есть ли за феноменами какая-либо настоящая реальность, какие-либо «вещи». Такой подход преследует две цели, прагматическую и стратегическую: фокусируясь на событиях и процессах как они воспринимаются, можно перенаправить их используя внимание и намерение, от страдания, к которому они обычно приводят, к бессмертному счастью. Таким образом, подход Будды, вместо того, чтобы быть метафизическим, весьма похож на подход современных философских школ — феноменологию и прагматизм, которые избегают вовлечения в метафизические рассуждения о природе реальности лежащей в основе нашего восприятия.
5. Так как Будда предлагал своим современникам отбросить метафизические рассуждения о природе личности, если они хотят практиковать Путь, то то же самое он бы посоветовал и людям в наши дни. Чтобы извлечь максимальную пользу из его учения необходимо признать, что у нас есть метафизические представления о личности и о мире, и что, если мы не отбросим их, эти представления не дадут нам рассмотреть достаточно глубоко непосредственный прямой опыт в терминах взаимозависимого возникновения.
   Рассматривать все происходящее в терминах взаимозависимого возникновения — означает обнаруживать мысли и решения ведущие к перерождениям, и другим формам страдания, и развивать понимание, могущее положить им конец. Другими словами, частично практика и сегодня заключается в подтверждении правоты Будды касательно связи кармы и перерождений, и подтверждении того, что эта истина не имеет срока давности: эти учения основополагающи для Четырех Благородных Истин и особенно для пути практики, ведущему к прекращению страданий. Отбросив эти учения мы не поможем буддизму развиться. Наоборот, мы помешаем буддизму выполнять свою цель.
   Хотя возможно извлечь некоторую пользу из учения Будды и без принятия его учения о перерождениях, для того, чтобы извлечь максимальную пользу, мы должны попробовать услышать и понять, что он говорил о перерождениях. Так как перерождения являются очень важной рабочей гипотезой в следовании по пути полного избавления от страданий, и поскольку вокруг очень много искаженной информации по этой теме, необходимо детально рассмотреть, чему действительно учил Будда по данной теме. Далее, поскольку буддистские мыслители в течение веков, прошедших после смерти Будды, часто игнорировали позицию Будды по вопросу номер четыре — то есть позволяли себе втягиваться в метафизические дискуссии по вопросу, что перерождается и что не перерождается, мы должны сфокусироваться на самых ранних суттах Палийского Канона, чтобы составить правильное представление о взглядах самого Будды на эти вопросы.

Древний спор

Трудно понять, почему современные ученые продолжают повторять тезис о том, что каждый человек в Индии во времена Будды верил в перерождения. На самом деле сутты Палийского Канона ясно свидетельствуют о противоположном, причем сутты были переведены на западные языки уже больше века как.

Будда часто упоминал два крайних неправильных взгляда, блокирующие дальнейший прогресс на пути: этернализм и аннигиляционизм. «Аннигиляционизм» — это термин, использованный Буддой для отрицающих перерождения. Скорее всего не Будда придумал этот термин, так как в МН 22 сказано, что некоторые философы обвиняли самого Будду в аннигиляционизме.

Некоторые тексты Канона красочно описывают в деталях учение аннигиляционизма в то время. В частности, они упоминают двух известных учителей того времени с аннигиляционистскими взглядами: один из них — Аджита Кесамкамбалин, лидер секты аннигиляционистов. В ДН 2 сказано, что он утверждал следующее:

Нет ничего отданного, ничего предложенного, ничего пожертованного. Нет плода и результата хороших и плохих поступков. Нет этого мира, нет следующего мира, нет матери, нет отца, нет спонтанно перерождащихся существ (существ рожденных без родителей в других мирах), нет мудрецов или брахманов которые ведут праведную жизнь и говорят об этом мире и о следующем мире познав их прямым знанием и испытав сами…

Человек состоит из четырех элементов. В момент смерти элемент земли (в теле) освобождается и соединяется со (внешним) элементом земли. Элемент огня возвращается и соединяется с внешним элементом огня. Элемент воды возвращается и соединяется с внешним элементом воды. Элемент воздуха возвращается и соединяется с внешним элементом воздуха. Органы чувств рассеиваются в пространстве. Четверо несут труп пятого в гробу. Звучат похоронные речи на площадке для сожжения. Кости белеют, приношения превращаются в пепел. Щедрости учат идиоты. Те кто говорят о жизни после смерти врут, занимаются пустой болтовней. С разложением тела и мудрецы и глупцы одинаково аннигилируются, уничтожаются. Они не существуют после смерти.
ДН2

Другим известным в то время аннигиляционистом был принц по имени Паяси. В ДН 23 сказано, что его он был материалистом со взглядами похожими на Аджита Кесамкамбалин, и что он злоупотреблял своими полномочиями казнить преступников для проведения ужасных псевдо-научных экспериментов для проверки переживает ли какая-то часть человека смерть. Он рассказывал об этих экспериментах одному из последователей Будды, монаху Кашьяпе, вот свидетельства о двух таких экспериментах:

Бывает так, мастер Кашьяпа, что мои люди, поймавши вора, преступника, приводят его ко мне (говоря) «Вот мы привели вора, преступника господин. Объяви, какое наказание ты назначаешь ему» И я отвечаю: «Очень хорошо, тогда засуньте его живого в глиняный кувшин, запечайте его, оберните во влажную шкуру, облепите толстым слоем влажной глины полностью, поставьте в печь и разожгите огонь»

И они ответивши «Будет сделано господин» засовывают его живого в глиняный кувшин, запечатывают его, обертывают во влажную шкуру, облепляют толстым слоем влажной глины полностью, ставят в печь и разжигают огонь. И когда мы понимаем «Он умер», тогда мы достаем кувшин, разбиваем печать, открываем его мы внимательно смотрим (думая) «Может быть, мы увидим его душу вышедшую из тела» Но мы не видим никакой души вышедшей из тела.

Бывает так, мастер Кашьяпа, что мои люди, поймавши вора, преступника, приводят его ко мне (говоря) «Вот мы привели вора, преступника господин. Объяви какое наказание ты назначаешь ему» И я отвечаю: «Очень хорошо, тогда, пока он живой взвесьте его, затем задушите тетивой от лука и взвесьте снова»

И они ответивши «Будет сделано господин» взвешивают его, затем душат тетивой от лука и взвешивают снова. Когда он еще живой, он легче, более гибок и податлив. Когда мертв он тяжелее, более жесткий и менее податлив.

Вот почему, мастер Кашьяпа, я утверждаю, что нет другого мира, нет спонтанно перерождающихся существ, нет плода и результата хороших и плохих поступков.
ДН 23

ДН 1 дает еще более всеобъемлющую картину аннигиляционистских взглядов широко распространенных в то время, классифицируя их по тому критерию, как они определяют личность, аннигилирующуюся в момент смерти. Всего описывается семь типов. Три из них определяют личность как тело: либо физическое тело состоящее из четырех базовых элементов, либо как божественное физическое тело, либо как астральное нематериальное тело. Взгляды Аджита Кесамкамбалин и принца Паяси принадлежат к первому типу из этих трех. Четыре оставшиеся типа аннигиляционистских взглядов определяют личность, как нечто не имеющее формы: либо в виде сферы бесконечного пространства, либо бесконечного сознания, либо пустоты, либо не-восприятия-не-невосприятия. В любом из семи типов эти доктрины утверждают, что личность, как бы она не определялась, умирает и аннигилируется в момент смерти.

Среди небуддистских школ, утверждающих существование перерождений, Палийский Канон называет явно по-меньшей мере четыре школы: Брахманы (в СН 42.6, АН 4.235), Джайны (МН 101) и две школы созерцания (саманов) — одна, возглавляемая Махали Госала и вторая, возглавляемая Пакудха Кашьяной. Из других источников известно, что Джайны и некоторые Брахманы утверждали, что действия определяют следующее рождение. Однако в Каноне сказано, что эти два учителя отрицали роль действий в перерождении.

(Махали Госала): Хотя можно подумать так: «Будучи высокоморальным, практикуя, будучи аскетом, живя праведной жизнью, я приведу к созреванию несозревшую карму и уничтожу созревшую карму коснувшись ее» на самом деле это невозможно. Удовольствия и страданий ровно столько, сколько отмерено. Перерождения имеют свои пределы. Нельзя не убыстрить ни замедлить ни удлинить ни укоротить. Как клубок разматывается до конца, когда его бросили сам по себе, так и перерождения окончатся, когда положено и мудрецы и глупцы достигнут конца страданий.
ДН 2

(Пакудха Кашьяна): Есть семь элементов, никем не созданные, элементарные, несфабрикованные, не имеющие создателя, не составные, стабильные как вершины гор, стоящие прочно, как колонны, которые не изменяются, не превращаются, не взаимодействуют друг с другом, не способные причинять друг други ни удовольствие ни страдание ни удовольствие-и-страдание. Какие семь? Элемент земли, элемент воздуха, элемент воды, элемент огня, удовольствие, страдание и седьмая — душа. Вот такие семь элементов, никем не созданные, элементарные, несфабрикованные, не имеющие создателя, не составные, стабильные как вершины гор, стоящие прочно, как колонны, которые не изменяются, не превращаются, не взаимодействуют друг с другом, не способные причинять друг други ни удовольствие ни страдание ни удовольствие-и-страдание.
ДН 2

В дополнение к этим двум сторонникам перерождения, названным по именам, ДН 1 содержит обзор различных взглядов, которые она классифицирует как «этерналистские» или «частично этерналистские». Этерналисты, также как и Пахуда Кашьяна, считали что личность совершенно не меняется, проходя через перерождения. «Частичные этерналисты» утверждали, что некоторые души меняют свое место во Вселенной, и соответственно испытывают больше или меньше удовольствий и страданий по мере того, как они переселяются в различные тела, а некоторые души остаются на тех же местах во Вселенной.

Хотя Палийский Канон не обсуждает детали этих теорий перерождений, мы знаем из других источников того времени, что Джайны и Брахманы прилагали много усилий, чтобы выяснить, какого типа личность или сущность перерождается, возможно, что и Махали Госала и Пакудха Кашьяна занимались тем же, так как их теории требуют наличия души или сущности в личности, которая перерождается. Наиболее подробные обсуждения того, что представляет собой душа, можно найти в брахминских Упанишадах, выдвигающих множество версий того, что может перерождаться. Например, личность становится сознанием и покидает тело (BAU VI.4.2), личность есть отдельное от тела, бессмертное дыхание-энергия, которая идентична Брахману, сущности лежащей в основе всей Вселенной (BAU IV.4.7), высшая душа есть астральное тело (ChU VIII.12), которое может быть обнаружено умом (KathU II.3.9)

Упанишады также содержат множество описаний того, что происходит с душой после смерти, наиболее интересное содержится в ChU V.3-10, разделяющей все живые существа на три класса. Существа наивысшего класса объединяются с Брахманом после смерти. Существа среднего класса перемещаются постепенно на Луну, которой они питаются. Далее они возвращаются на Землю в виде дождя, становятся растениями, и потом перерождаются травоядными животными: если у существа хорошая карма, то его сьедают люди, если плохая, то животные. Самый низший класс существ, который включает в том числе и насекомых, переживают такую судьбу, которую Упанишады даже не описывают.

Таким образом становится понятно, что при обсуждении перерождений выяснялись позиции по двум вопросам. Первый вопрос — это природа личности и соответственно выяснение вопроса, каким образом личность сохраняется после смерти. Другими словами, обе группы дискутирующих считали, что они должны основывать свои взгляды на метафизическом объяснении природы личности.

Второй вопрос, обсуждавшийся принимавшими учение о перерождении, это — какова связь между действиями человека и перерождением: влияют ли действия человека на перерождения или нет.

Принимая во внимание такое разнообразие взглядов на эти вопросы, становится очевидно, что идея перерождений не была такой уж общепринятой теорией в те времена в Индии. Наоборот, это был один из самых дискуссионных вопросов во времена Будды.

И этот спор не ограничивался только философами. В одной из самых известных сутт Будда обращается к Каламам (группе скептиков из села), проповедуя им, что избегая совершения плохих поступков и удерживая ум от негативных эмоций, человек обретает уверенность в четырех вопросах здесь и сейчас:

Если есть мир после смерти, если плохие и хорошие действия приносят плоды, тогда после смерти, с распадом тела я приду к рождению в лучшем мире, в мире богов. Это первая уверенность.

Если нет мира после смерти, если плохие и хорошие действия не приносят никаких плодов, тогда хотя бы в теперешней жизни мне будет легче жить — свободным от ненависти, свободным от гнева, свободным от проблем. Это вторая уверенность.

Если плохие поступки приводят к плохим последствиям, я не желал никому зла. Не делая злого, я не испытаю последствий злых дел. Это третья уверенность.

Если плохие поступки не приводят к плохим последствиям, все равно я в любом случае чист в обоих отношениях. Это четвертая уверенность.
АН 3.65

Если бы идея перерождений и ее связь с кармой были бы общепринятым воззрением в Индии в то время, Будде не нужно было бы проповедовать это селянам из Каламы.

Это значит, что мы не можем просто списать учения Будды о карме и перерождениях на то, что это просто реликты культуры того времени. Уча перерождениям, он сознательно касался горячо обсуждаемого тогда вопроса, причем в среде, которая требовала от него ясно выразить свою позицию по вопросу как и почему происходят перерождения (или не происходят).

Перерождения и поступки

Тем не менее, остается открытым вопрос: почему Будда вообще считал необходимым обсуждать карму и перерождения. Мы знаем, что он отказывался обсуждать другие горячие дискуссионные темы того времени, такие как: вечна Вселенная или нет (МН 63). Что же заставило его высказать свое мнение по этому вопросу?

Первая часть ответа на этот вопрос это то, что постижение истины перерождений было важной частью его личного опыта в момент Пробуждения, будучи важнейшей частью тех трех познаний, что привели его к окончательному освобождению. Знание кармы играет важную роль во втором и третьем познании.

В первом познании он вспомнил миллионы эпох своих прошлых жизней:

И когда мой ум стал так сосредоточенным, очищенным, ярким, незапятнанным, избавленным от загрязнений, податливым, пластичным, устойчивым и достигшим невозмутимости, я направил ум к постижению воспоминаний о своих прошлых жизнях. Я вспомнил множество своих прошлых жизней, одно рождение, два, четыре, десять, пятьдесят, сотню, тысячу, сотни тысяч, миллионы эпох сжатия Вселенной, миллионы эпох расширения Вселенной, миллионы эпох сжатия и расширения Вселенной: «Тогда у меня было такое-то имя, я принадлежал к такому-то клану, выглядел так-то. Вот так я питался, вот такие удовольствия и страдания я испытывал, вот так закончилась моя жизнь. Умерев, я переродился здесь» Вот так я вспомнил свои прошлые жизни во всех вариантах и деталях.

Это было первое познание, обретенное мной в первую стражу той ночи. Невежество было уничтожено, возникло знание, тьма была уничтожена, возник свет — как и случается с теми, кто внимателен, бдителен и решителен.
МН 19

Во вторую стражу той ночи он обрел второе познание: видение того, как вообще живые существа перерождаются после смерти:

И когда мой ум стал так сосредоточенным, очищенным, ярким, незапятнанным, избавленным от загрязнений, податливым, пластичным, устойчивым и достигшим невозмутимости, я направил ум к постижению умирания и перерождения живых существ. Я видел — с помощью сверхъестественного зрения, очищенного и превосходящего человеческое, как умирают и вновь рождаются существа, и я увидел кто из них выше а кто ниже, кто красив, а кто уродлив, кто везуч, а кто невезуч в соответствии с их кармой: «Вот те существа, которые совершали злые поступки телом, умом и речью, кто нападал на продвинувшихся на пути, кто имел неправильные взгляды, и действовал исходя из неправильных взглядов, с распадом тела, после смерти, появляются в мирах лишений, в плохих мирах, в нижних мирах, в аду. А те существа, которые совершали добрые поступки телом, умом и речью, кто не нападал на продвинувшихся на пути, кто имел правильные взгляды, кто совершал поступки исходя из правильных взглядов, с распадом тела, после смерти появляются в хороших мирах, в мирах богов» Так я видел — с помощью сверхъестественного зрения, очищенного и превосходящего человеческое, как умирают и вновь рождаются существа, и я увидел кто из них выше а кто ниже, кто красив, а кто уродлив, кто везуч, а кто невезуч в соответствии с их кармой.

Таково было второе познание, обретенной мной во вторую стражу той ночи. Невежество было уничтожено, возникло знание, тьма была уничтожена, возник свет — как и случается с теми, кто внимателен, бдителен и решителен.
МН 19

В третью стражу той ночи Будда применил свое обретенное во вторую стражу познание на макро-уровне опыта — касательно роли поступков (намерений) и взглядов в формировании событий во всей Вселенной во все времена — к микро-уровню: к событиям непосредственно происходящим сейчас в его собственном уме. Он понял, что один и тот же причинно-следственный принцип действует на обоих уровнях, что явилось одним из самых важных открытий приведших его к Пробуждению. Он рассмотрел микро-уровень даже еще более детально, с тем чтобы показать как намерения и взгляды могут вести к к прекращению намерений (АН 4.235) и к прекращению взглядов (АН 10.93), и таким образом к прекращению рождений. Он описал то, что он обнаружил при этом, во взглядах сформулированных в виде Четырех Благородных Истин о страдании.

Таким образом, понимание того, что перерождения окончены, обретенное в третьем познании, подтвердило верность первых двух познаний. Используя правильный взгляд, ведущий к действиям, ведущим к прекращению перерождений, третье познание показало, что намерение — это то, что подпитывает процесс перерождений снова и снова.
Это значит, что знание о перерождениях и его связи с действиями есть важнейшая часть знания, которым было пропитано его полное освобождение и которое последовало за освобождением.

И все-таки тот факт, что его пробуждение включало знание о перерождении, не полностью объясняет, почему начавши проповедовать, он стал говорить на эту тему. В конце концов по его же свидетельству в процессе освобождения он узнал очень много вещей, но он не считал их подходящими для включения в проповеди, потому что они не приводили слушателей к освобождению. Он ограничился обучением Четырем Благородным Истинам потому что они «связаны с целью, относятся ко святой жизни, ведут к разочарованию, к отпусканию, к прекращению, к спокойствию, к прямому знанию, к пробуждению, к Нирване» (СН 56.31)

Следовательно, он видел непосредственную связь между темой перерождений и Четырьмя Благородными Истинами. И в самом деле, при внимательном рассмотрении Истин оказывается, что перерождения играют важную роль в понимании страдания, составляющего Первую Истину, в понимании причин страдания (жажды и цепляния), что составляет Вторую Истину, и в надмирском правильном взгляде направляющем практику к концу страданий, что есть Четвертая Истина. Они также играют заметную роль в обычном правильном взгляде, обеспечивающем контекст для понимания значения и цели Истин.

Взаимотношения между двумя уровнями правильного взгляда — надмирским и обычным — аналогичны взаимоотношениям между первым и вторым познанием в ночь его пробуждения с одной стороны и третьим познанием с другой стороны. Оба служат стратегической цели. Обычный правильный взгляд, сформулированный в терминах «существа» и «миры», говорит о том, что поступки не бесплодны: действия действительно влекут за собой последствия. Этот принцип заставляет предположить, что и надмирской правильный взгляд, принятый как руководство к действию, может положить конец страданиям. Надмирской правильный взгляд уже не оперирует понятиями «существа» и «миры» и фокусируется прямо на действиях ума создающих страдания, с тем, чтобы прекратить такие действия. Это приносит конец страданиям — и в этот момент взгляды также отбрасываются.

Чтобы утверждать результативность поступков, обычный правильный взгляд говорит (в противоположность взглядам Пакудхи Кашьяны), что существует такая вещь как действие, и (в противоположность взглядам Аджита Кесамкамбалина и Махали Госала) что действия приносят плоды. Поскольку Четыре Благородные Истины учат, что страдание и неудовлетворение есть результат действий, и могут быть прекращены действиями, то понимание действия необходимо для объяснения того, что Истины предлагают действительно исполнимый Путь для прекращения страданий.

В прямом отрицании анигиляционнистстких взглядов, выраженных Аджита Кесакамбалином, типичное определение обыденного правильного взгляда таково:

Есть то, что дано, что предложено, что пожертвовано. Существуют плоды и результаты хороших и плохих действий. Есть этот мир и следующий мир. Есть мать и отец. Есть спонтанно перерождающиеся существа. Есть мудрецы и брахманы, которые живя правильно и практиковав правильно говорят об этом мире и о следующем после того, как напрямую познали их и реализовали для себя.
МН 117

Слова «следующий мир» здесь говорят о жизни после смерти. Слова о том, что дано и т.д. говорят о том, что такие действия являются результатом осознанного выбора и приносят плоды в виде счастья и благополучия. Слова о мудрецах и брахминах, знающих этот и следующий мир являются выражением убеждения: человек может не иметь сам опыт познания следующего мира, но убежден в существовании тех, кто развил свой ум до такой степени, что познали его напрямую. Так как «мудрецы и брахмины» — в данном контексте — это те, кто успешно продвинулся на пути к пробуждению, и поскольку каждый имеет потенциал достичь того же, это выражение убеждения является рабочей гипотезой. Вы принимаете такие утверждения на веру пока не убедились сами в их верности.

Одной из причин, по которой Будда рекомендовал быть убежденным в перерождениях как в рабочей гипотезе, это то, что, как мы отметили ранее, он должен был объяснить действенность и надежность поступков как средства достижения прекращения страданий, и его учение о последствиях правильных и неправильных поступков было бы неполным и нелогичным без учения о перерождениях.

Дело тут в том, что вся разница между правильными и неправильными поступками как раз и основана на последствиях поступков: работу кармы может быть и сложно понять, но умелые, правильные поступки всегда ведут в направлении счастья и благополучия. Неправильные, неумелые поступки всегда ведут в направлении страдания и вреда. Такое различение не только обеспечивает определение правильного и неправильного, но также и мотивирует отбросить неправильные действия и вместо них развивать правильные.

Такая мотивация необходима, поскольку хотя люди и не изначально злы, они и не изначально добры. Если человек невнимателен к последствиям поступков, не думает о них, он зачастую поступает неправильно. Вот почему, как отмечал Будда (АН 10.15), внимательность и осознанность вообще лежат в основе умелого поведения. Чтобы развивать правильные, умелые качества люди должны осознавать опасности неправильного, неумелого поведения и пользу правильного. Так как для проявления последствий поступков зачастую нужно много жизней, полноценное и убедительное доказательства вреда неумелых поступков и пользы умелых требует рассмотрения последствий поступков на протяжении нескольких жизней.

Конечно же, для некоторых поступков последствия проявляются уже в этой жизни:

И когда преподобный Ананда сидел рядом, Благословенный обратился к нему: «Я категорически говорю, что не нужно совершать плохих поступков ни телом ни умом ни речью»
«Если Благословенный так говорит, то какие последствия ожидают тех, кто все же совершает такие поступки?»
«Он вредит себе, другие люди критикуют его, он приобретает плохую репутацию, он умирает плохо, и после распада тела, после смерти перерождается в неблагополучном месте, в нижних мирах, в аду»
«Я категорически говорю, что нужно совершать хорошие поступки телом, умом и речью»
«Если Благословенный так говорит, то какие последствия ожидают тех, кто всовершает такие поступки?»
«Он не вредит себе, другие люди не критикуют его, он приобретает хорошую репутацию, он умирает спокойно, и после распада тела, после смерти перерождается в благополучном месте, в верхних мирах, в мире богов»
АН 2.18

Для тех, кому трудно поверить в жизнь после смерти, последствия действий, видимые уже сейчас в этой жизни, могут оказаться достаточными, чтобы стать более бдительными в поступках. Однако Будда указывал, что в пределах одной жизни и плохие поступки могут приводить к благополучию и он высмеивал тех, кто считает, что последствия всегда проявляются прямо здесь и сейчас:

Некоторые мудрецы и брахманы, вождь, имеют вот такие взгляды и доктрину: «Те кто убивает живые существа испытывают боль и несчастья прямо здесь и сейчас. И те, кто берут чужое…кто занимается блудом…кто врет…испытывают боль и несчастья прямо здесь и сейчас»
Бывает так, что некий человек богато одет, украшен, вымыт и ухожен, с прической и подстриженной бородой, наслаждается женщинами, как если бы он был царь. И о нем говорят: «Что же он такого сделал, что богато одет… как если бы он был царь?» А им отвечают: «Этот человек убил врага царя. Царь был доволен и наградил его. Вот почему он богато одет…как если бы он был царь»
А бывает так, что некий человек связан веревкой, с руками за спиной, бритый наголо, гонимый по улицами под грубый звук барабана, перекресток за перекрестком, дальше к южным воротам, и к югу от города ему отрубают голову. И он нем говорят: «Что же он такого сделал, что он связан веревкой…ему отрубили голову?» И им отвечают: «Этот человек, враг царя, убил мужчину и женщину. Вот почему власти арестовавши его присудили ему такое наказание»
(Далее Будда приводит похожие примеры с воровством, блудом, враньем, когда таких награждали, в то время как других наказывали)
-Так что, вождь, слышал ли ты о подобном?
-Конечно слышал, постоянно слышу и буду слышать
-Тогда, вождь, те мудрецы и брахманы, вождь, которые имеют вот такие взгляды и доктрину: «Те, кто убивает живые существа испытывают боль и несчастья прямо здесь и сейчас….(и т.д.) правы или неправы?
-Неправы
-А те, кто болтают бессмысленную ерунду моральны или аморальны?
-Аморальны
-Те, кто аморальны и имеют дурной характер: они практикуют правильно или неправильно?
-Неправильно
-И те кто практикуют неправильно, имеют правильные взгляды или неправильные?
-Неправильные взгляды
-И стоит ли доверять тем, кто имеет неправильные взгляды?
-Не стоит
СН 42.13

Чтобы избежать неправильных взглядов и критики с ними связанной, Будда счел необходимым раскрыть знание о жизнях после смерти. И он счел нужным говорить не об одной жизни после смерти, а о многих. Дело в том, что бывают случаи, когда человек ведет себя неправильно в этой жизни, но обретает хорошее перерождение сразу после смерти, а бывает и наоборот: человек вел себя правильно, но обретает неудачное перерождение (МН 136). Медитатор, способный увидеть только одну жизнь после смерти, из-за таких случаев может неправильно понять последствия поступков. Только когда мы рассматриваем в целом всю картину работы кармы на протяжении нескольких жизней, и учитываем, что плоды кармы могут созреть и через очень долгое время, мы можем принять, что, возможно, категорические утверждения Будды о правильных и неправильных действиях на самом деле верны.

Таким образом, обретши Освобождение, Будда понял, что для верного понимания последствий действий необходимо мочь увидеть несколько жизней. Вот почему пытаясь призвать других к осознанности и внимательности в поступках Будда говорил с точки зрения своего видения нескольких жизней, чтобы мотивировать людей выбирать верный путь. Для мотивации в некоторых суттах Будда описывал как правильные и неправильные действия приносят благополучие или несчастья в следующих жизнях (МН 41, АН 8.40). В других суттах Будда описывал радости миров богов (которые впрочем описываются весьма схематично) и ужасы адских миров (которые описываются весьма детально — МН 129, МН 130). Иногда Будда замечал, что перерождение в нижних мирах чаще встречается, чем в верхних (СН 20.2). Во всех случаях Будда говорил, что все это он познал и увидел сам, а не просто услышал где-то.

Тем не менее, он понимал, что пока его слушатели сами не получат опыт практикуя, им придется просто принять на веру его утверждения о карме, плодах действий и перерождениях. Но для Будды «принять на веру» не заключалось в том, чтобы заставить его слушателей узнать что-то, чего они знать не могут, или заставить согласиться с противоречивыми догмами. Для него вера — это понимание, что можно что-то не знать о вещах, у которых нет эмпирических доказательств, объединенная с желанием принять допущения, необходимые для следования по Пути к счастью, которые скорее всего принесут результаты (МН 27).

Поэтому Будда никогда не заявлял, что имеет доказательства для концепции кармы или перерождений, он знал, что такие доказательства лежат за пределами возможностей большинства его слушателей. Самое лучшее, что он мог сделать в отношении кармы — это указать на то, что те, кто отрицает влияние поступков на формирование текущей действительности (например потому что весь текущий опыт сформирован прошлыми действиями, или потому что все управляет Бог, или вообще все происходит просто случайно (АН 3.62) ) не могут обосновать необходимость учить других или следовать Пути практики. Другими словами, если происходящее в настоящий момент ни в малейшей степени не обусловлено действиями, тогда всякая практика бесполезна. Учить Пути практики было бы бесполезным занятием. Тезис Будды здесь был не в том, чтобы доказать, что поступки имеют свои последствия в этой жизни и в следующей. Он просто указывал, что в противном случае возникает противоречие в учении.

С другой стороны, если вы допускаете влияние поступков на жизнь и перерождения, то вы с большей вероятностью будете вести себя правильно. В противном случае очень легко оправдать и убийство, и воровство, и ложь, особенно если от них зависит ваше благополучие или жизнь. И далее очень легко распространить такие оправдания и на случаи, когда просто удобнее солгать и прочее, чем сказать правду. Но если вы допускаете, что ваши действия будут иметь последствия, и эти последствия повлияют и на следующие жизни, то гораздо легче придерживаться принципов не убивать, не воровать и не лгать даже в очень сложных случаях. И даже если вы не знаете точно, правда или нет эти допущения, вы не сможете спланировать действие без того, чтобы явно рискнуть тем, что это может оказаться правдой.

Вот почему просто позиция «Я не знаю» не является адекватным ответом на вопросы существует ли карма и перерождения. С одной стороны такая позиция честна, с другой стороны — нечестна в том смысле, что можно подумать, что этого достаточно, но ведь таким образом игнорируется тот факт, что вы должны делать предположения о том, чем закончатся ваши действия, всякий раз, когда собираетесь сделать что-либо.

Это как иметь деньги: неважно что именно вы делаете с ними — тратите, инвестируете или просто копите — вы каждый раз предполагаете и делаете ставку на то, что выбранный вариант будет наилучшим их использованием сейчас и в будущем. Ваш выбор куда инвестировать не может быть просто «Я не знаю». Если вы не совсем глупы, вы всегда будете рассматривать возможные последствия и сделаете ставку на тот вариант, который покажется наиболее безопасным и продуктивным вариантом использования имеющихся ресурсов.

И так же со всеми нашими действиями. Поскольку мы должны принимать решение каждый раз, каждую минуту в поисках благополучия, Будда сказал, что безопаснее предположить, что действия приносят плоды, которые могут повлиять не только на эту жизнь, но и на следующие, чем предположить противоположное.

В МН 60, к примеру, он указал, что каждый придерживающийся аннигиляционистских взглядов, выраженных Аджита Кесакамбалином, едва ли избежит неправильного поведения, в то время как придерживающийся противоположных взглядов — обыденных правильных взглядов — может избежать неправильного поведения. Вот что он сказал о первой группе:

В отношении сказанного умный человек рассуждает так: «Если нет следующего мира, то с распадом тела, в момент смерти этот уважаемый человек в безопасности. Но если есть следующий мир, тогда этот уважаемый человек с распадом тела, в момент смерти переродится в неудачном мире, в нижних мирах, в адских мирах. И если даже не говорить о следующем мире, если мудрецы и брахмины утверждающие о его существовании неправы, то этот уважаемый человек все же порицается уже здесь и сейчас благодетельными людьми, как человек низких нравов и неправильных взглядов, придерживающийся доктрины несуществования. А если на самом деле существует следующий мир, тогда этот уважаемый человек дважды ошибся — и в том что его осуждают уже здесь и сейчас, и в том что с распадом тела, в момент смерти переродится в неудачном мире, в нижних мирах, в адских мирах. Таким образом это учение о том, как не рисковать, будучи неправильно понятым и неправильно примененным этим человеком, убирает только один риск и исключает вероятность умелых поступков»
МН 60

Касательно же второй группы — тех кто придерживается обыденных правильных взглядов и действуют соответственно — он заявлял следующее:

В отношении сказанного умный человек рассуждает так: «Если есть следующий мир, то с распадом тела, в момент смерти этот уважаемый человек переродится в хорошем мире, в мире богов. И если даже не говорить о следующем мире, если мудрецы и брахмины утверждающие о его существовании неправы, то этого уважаемого человека хвалят здесь и сейчас благодетельные люди как человека доброго нрава и правильных взглядов, придерживающегося доктрины существования. А если на самом деле существует следующий мир, тогда этот уважаемый человек дважды сделал правильный выбор — и в том что его хвалят здесь и сейчас и в том что с распадом тела, в момент смерти переродится в хорошем мире, в мире богов. Таким образом это учение о том как не рисковать, будучи правильно понятым и правильно примененным этим человеком, убирает все риски и исключает вероятность неумелых поступков.
МН 60

Эти цитаты не доказывают существование кармы или перерождений, но они доказывают, что более безопасный, более надежный путь и более благородный путь — это допустить их существование, чем наоборот. Будда далее не настаивал, он оставлял своим слушателям право выбирать, хотят ли они рассматривать свои действия как инвестиции, а любая инвестиция конечно же несет риск. И оставлял слушателям право решать, как они хотят вычислять риски и результаты, которые может принести всякое действие в будущем. Он не просил всех своих слушателей безусловно поверить без лишних вопросов в то, что действия влияют на перерождения, но с другой стороны не был заинтересован в том, чтобы учить человека, сходу отбрасывающего такую возможность. И, как я уже отмечал, внимательность и осознанность лежат в основе всех умелых качеств. Если слушатель учения не был способен убедиться в необходимости развития достаточного уровня осознанности касательно последствий собственных действий, то дальнейшее обучение такого было бы пустой тратой времени.

Благородная Истина Перерождения

Чтобы перевести своих слушателей от обыденных правильных взглядов к трансцендентальным правильным взглядам Будда использовал учение о перерождениях не только для того, чтобы заставить слушателей внимательнее относится к своим поступкам, но и также для того, чтобы привить чувство самвега: отвращения и ужаса при мысли о том, что освобождение от перерождения не будет обретено:

Много раз вы переживали смерть матери. Слез, которые вы пролили при смерти матери, перерождаясь много раз с очень давних пор, которые вы пролили из-за неприятностей, слез из-за лишения приятного, всех этих слез больше чем воды в четырех океанах.
Много раз вы переживали смерть отца…смерть брата…смерть сестры…смерть сына…смерть дочери…смерть родственников…потерю денег…потерю здоровья. Слез, которые вы пролили от потери здоровья, перерождаясь много раз с очень давних пор, которые вы пролили из-за неприятностей, слез из-за лишения приятного, всех этих слез больше чем воды в четырех океанах.
Почему так? Перерождения не имеют постижимого начала, начальная точка не видна, хотя и существа омраченные неведением и раздражаемые жаждой перерождаются снова и снова. Долго вы испытывали страдание, испытывали боль, испытывали потери, заполняли кладбища — достаточно долго, чтобы разочароваться во всех составных вещах, достаточно долго, чтобы обрести бесстрастие, достаточно долго, чтобы освободиться.
СН 15.3

Взаимоотношение между внимательностью и самвегой похожи на взаимотношение между вторым и третьим познанием Будды в ночь его пробуждения. Наблюдая за тем, как перерождение зависит от действий и взглядов человека, он понял, что необходимо сохранять бдительность касательно мыслей, слов и дел. Наблюдая сложность и бессмысленность всего процесса повторяющихся смертей и рождений, он развил то самое чувство самвега, которое помогло ему начать искать выход.

Он выбрал следующий путь (приведший его к успеху) — применить знание о перерождениях, полученное им в первых двух познаниях, к умственным действиям в настоящий момент и к последствиям этих действий и сейчас и в будущем. Сделав так, он пришел к Четырем Благородным Истинам, как набору правильных взглядов, могущих привести в полному освобождению и прекращению перерождений.

Связь между перерождениями и Первой Благородной Истиной состоит в том, что Первая Истина перечисляет перерождения, как одну из форм страдания, убираемого Четвертой Истиной. На самом деле перерождение даже стоит в самом начале списка:

И вот, монахи, благородная истина о страдании: рождение — страдание, старение — страдание, смерть — страдание, тоска, печаль, боль, горе, и отчаяние — страдание, оставаться с неприятным — страдание, лишиться приятного — страдание, не получить желаемое — страдание. Короче пять групп цепляния есть страдание.
СН 56.11

Связь между перерождениями и второй благородной истиной состоит в том, что Вторая Истина определяет причину страданий как любую форму жажды и цепляния, ведущую к «новому становлению», что является условием для нового рождения:

И вот, монахи, благородная истина о причине страдания: жажда, которая приводит к новому становлению, сопровождаемая страстью и наслаждением, наслаждающаяся здесь и там, а именно жажда к чувственным удовольствиям, жажда к новому становлению, жажда к прекращению становлений.
СН 56.11

Те, кто отвергает точку зрения, что Будда говорил о перерождении личности в двух Благородных Истинах, обычно аргументируют свою точку зрения одним из двух способов: либо утверждают, что упоминания рождений не означают перерождений, либо, что перерождения существуют на микро-уровне, в виде моментальных состояний ума, а не на макро-уровне личностей в течение времени. Ни та ни другая интерпретация, впрочем, не принимает полностью во внимание, что хотел сказать Будда.

Сторонники первого способа аргументации обычно упирают на то, что Будда говорил «рождение», а не «перерождение» в Первой Благородной Истине, делая из этого вывод, что Будда не имел ввиду перерождения. Этот вывод, однако, игнорирует связь Первой Истины с другими Истинами. Все формы страдания, перечисленные в Первой Истине, имеют причиной Вторую Истину и оканчиваются Четвертой. Если бы рождение было бы одноразовым делом, то (для уже рожденного человека) не имеет никакого смысла рассматривать, каковы причины страданий рождения и никоим образом Четвертая Истина не могла бы положить им конец.

Эта мысль особенно отчетливо выражена, если мы обратимся к рассказу Будды о том, как он сам исследовал причину страданий после того, как увидел с помощью двух первых познаний, страдания, вызванные перерождениями. Он начал искать возможные причины рождений и отследил их в глубинах ума.

Монахи, перед своим пробуждением, когда я еще был непробужденным бодхисаттвой, понимание пришло ко мне: «Насколько этот мир погружен в трудности! Он рождается, он стареет, он умирает, он распадается и возрождается снова, но он не видит спасение от этого страдания, от старения и смерти. О когда же он увидит спасение от этого страдания, от старения и смерти?»
И затем мне пришла в голову мысль: «Старение и смерть существуют когда что существует? Что является необходимой предпосылкой старения и смерти?» И, воспользовавшись надлежащим вниманием, я пришел к озарению: «Старение и смерть существуют поскольку существует рождение. Рождение является необходимой предпосылкой старения и смерти»
И потом мне пришло в голову следующее: «Рождение существует когда что существует? Что является необходимой предпосылкой для рождения?» И, воспользовавшись надлежащим вниманием, я пришел к озарению: «Рождение существует посколько становление существует. Становление является необходимой предпосылкой рождения…»
«Становление существует когда что существует?…»
«Цепляние-поддержка существует когда что существует?…»
«Жажда существует когда что существует?…»
«Ощущения существуют когда что существует?…»
«Контакт существует когда что существует?…»
«Шесть сфер восприятия существуют когда что существует?…»
«Имя-и-форма существует когда что существует? Что является необходимой предпосылкой имени-и-формы?» И воспользовавшись надлежащим вниманием я пришел к озарению: «Имя-и-форма существуют когда сознание существует. Сознание является необходимым условием для имени-и-формы» И потом мне пришло в голову следующее: «Сознание существует когда что существует? Что является необходимой предпосылкой сознания?» И, воспользовавшись надлежащим вниманием, я пришел к озарению: «Сознание существует когда имя-и-форма существуют. Имя-и-форма является необходимой предпосылкой сознания.»
И потом мне пришла в голову мысль: «Сознание останавливается на имени-и-форме и не идет далее. Вот до этого предела существует рождение, старость, смерть, распад и возникновение заново, т.е. имя-и-форма является необходимой предпосылкой сознания, и сознание является необходимой предпосылкой имени-и-формы. Имя-и-форма является необходимой предпосылкой шести сфер восприятия…Вот таково происхождение всей этой груды страданий. Происхождение, происхождение.»
Я увидел, я полностью понял, я разобрался, свет возник во мне касательно вещей о которых никогда не слышал раньше.
СН 12.65

Если бы Будда полагал, что рождение является одноразовым событием, он бы не занимался исследованием его причин через становление, цепляние и далее к имени-и-форме. Он бы прекратил свой анализ причин страдания как только осознал: «Старение и смерть сущестуют поскольку существует рождение. Рождение является необходимой предпосылкой старения и смерти». То есть он ограничил бы свой анализ причин страдания событиями, происходящими после рождения. Только потому, что он считал рождение повторяющимся процессом, он стал искать причины рождения и отслеживать их до факторов, которым он учил как Взаимозависимое Возникновение.

Другими словами, если бы Будда не считал, что перерождения существуют, он никогда бы не открыл и не учил бы основным доктринам: Четырем Благородным Истинам и взаимозависимому возникновению. Его анализ страдания и его причин был бы гораздо более ограниченным. И, как мы увидим, Будда открыл, что процессы ведущие к перерождению, являются самоподдерживающимися, а это значит что пока мы принудительно не завершим их, они будут повторяться снова и снова. Таким образом каждый фактор этой цепи, а не только рождение снова, неявно снабжен приставкой «снова-» : от снова-неведения до снова-смерти.

Теперь касательно второга аргумента, что «рождение», упомянутое в Первой Благородной Истине, это действительно повторяющийся процесс, но только в микро-масштабе, как моментальное возникновение умственный состояний. Тот факт, что Будда открыл Четыре Благородные Истины и взаимозависимое возникновение наблюдением событий в своем уме в настоящий момент времени, кажется, дает основания для такой интерпретации. Тем не менее, в таком случае игнорируются два важных момента.

Первый — это то, что когда Будда объяснял рождение, старение и смерть в контексте своих учений, он делал это на макро-масштабе — то есть рождение, старение и смерть существа:

И теперь что такое старение и смерть? Любое старение, устаревание, сломанные зубы, седина волос, сморщенность кожи, упадок жизненных сил, ослабевание способностей живых существ в той или иной группе существ называется старением. Любое умирание, уход, распад, исчезновение, умирание, смертность, конец жизни, распад совокупностей, покидание тела, прерывание жизненной фукнции живого существа в той или иной группе существ — называется смертью.

И что такое рождение? Любое рождение, обретение рождения, нисхождение, становление, возникновение, появление совокупностей и обретение органов чувств живыми существами в той или иной группе существ — называется рождением.
СН 12.2

Второй момент — это то, что если мы ограничиваем применимость Четырех Благородных Истин и взаимозависимого возникновения только микро-масштабом или только макро-масштабом, то мы упускаем из виду важнейшее свойство учения. Давайте вспомним, что Будда обрел третье познание, применив к микро-масштабу знания, полученные на макро-масштабе в ходе двух первых познаний. В результате он понял, что масштаб не важен, процесс остается тем же самым. Если провести параллель с современной физикой, это похоже на открытие Эйнштейна что время и пространство не постоянны, а постоянна скорость света.

Тот факт, что Будда обрел просветление, открыв постоянный на всех масштабах процесс, нашел свое отражение и в стиле его обучения, а именно в том, что при обсуждении он часто менял масштаб обсуждаемых вещей и не ограничивался только одним масштабом. Иногда он говорил о «существах» в обычном бытовом смысле слова, а иногда как о цепляниях (СН 23.2), т.е. как о процессах на уровне ума. И в особенности в случае взаимозависимого возникновения: взаимозависимое возникновение всегда обсуждается как процесс без привязки к местонахождению (на уровне мира ли он или на уровне одной личности) его факторов.

Это похоже, например, на фотографию следов от воды на грунте. Без дополнительного объекта на фотографии, например человека или насекомого, трудно понять изображены ли на фотографии два дюйма или две мили, занимают ли эти следы целое горное плато или маленький кусочек песка на обочине дороги, и вот эти крупинки на фотографии — являются ли они валунами или песчинками? Но независимо от этого, фотографию можно использовать для изучения сложного механизма образования следов, и, более того, можно узнать больше о процессах образования, изучая их на различных масштабах.

Так же точно будет ошибкой ограничивать учения Будды о рождении/перерождении единственным масштабом. Ограничить их микро-масштабом — значило бы недооценить потенциал умственных событий в настоящем моменте создавать страдание далеко в будущем, и недооценить действенность метода прекращения страданий. Ограничить их макро-масштабом — значило бы сделать невозможным наблюдать то, как возникает рождение и его спутник страдание, и невозможным прекратить их прямо сейчас.

Чтобы извлечь максимальную пользу из этих учений, лучше отбросить убежденность (в соответствии с личными метафизическими представлениями), что они применимы только к одному уровню, но не к другому. Вместо этого лучше рассматривать процессы как процессы, применимые к любому масштабу, и использовать такое понимание, как часть стратегии, призванной положить конец страданиям.

Правильная система взглядов

Примером использования Буддой принципа: не привязываться к масштабу при описании процесса перерождения, является то, что очень тщательно обходил вниманием вопросы, крайне занимавшие его современников в связи с перерождениями: метафизических представлений о личности и о том, что перерождается и что не перерождается после смерти.

Другими словами, он отказывался объяснять существует ли «что-то» лежащее в основе перерождений. Он просто говорил об опыте перерождений, и что можно сделать, чтобы положить им конец.

В современной философии такой подход называется феноменализмом: говорить о феноменах опыта просто в терминах прямого опыта, без ссылок на какую-либо базовую реальность, которая может (а может и нет) лежать в основе этого опыта. Будда был даже радикальным феноменалистом, то есть он работал исключительно с опытом как таковым. Он также был прагматиком, что проявлялось в том, что он взял на вооружение этот подход так как увидел его эффективность в деле прекращения страданий.

Канон свидетельствует, что члены других сект и даже его же монахи часто были недовольны таким подходом к учению (МН 63, АН 10.93). По их мнению, весь вопрос перерождений вращается вокруг ответа на вопрос: что есть «это», которое перерождается или не перерождается. Либо жизненная сила — это то же самое, что и тело, а это значит, что никаких перерождений нет, и тело просто умирает, либо существует душа или еще какая-то жизненная сила, отдельная от тела, которая либо умирает вместе с телом, либо каким-то образом переживает смерть. Но каждый раз, когда современники Будды настаивали, чтобы он занял какую-то определенную позицию по этому и похожим вопросам, он неизменно не давал никакого ответа.

Благословенный сказал: «От неведения как необходимой причины происходят формации… От становления как необходимой причины происходит рождение»
И когда он так сказал, один монах обратился к Благословенному: «Что есть рождение, Благородный, и чье это рождение (рождение чего)?»
«Это неправильный вопрос» сказал Благословенный. «Можно спросить ‘Что есть рождение и чье это рождение’ — и можно сказать — ‘Рождение это одно, а тот, кто рождается, другое’ Смысл в обоих случаях один и тот же, только слова разные. Если кто-то считает, что душа это тоже самое что и тело, то невозможно ему вести святую жизнь. Если кто-то считает, что душа это не то же самое что и тело, то невозможно ему вести святую жизнь. Избегая этих двух крайних утверждений, я учу срединному пути: от становления как необходимой причины происходит рождение»
СН 12.35

Монахи, есть четыре вещи поддерживающие существа, которые уже родились, и существа, ищущие место где бы им родиться снова. Какие четыре? Это физическая пища, грубая или тонкая, вторая это контакт, умственное устремление третья и сознание четвертая. Эти четыре вещи поддерживают существа, которые уже родились, и существа, ищущие место где бы им родиться снова.
И когда так было сказано, почтенный Молийа Фагуна обратился к Благословенному «Благородный, кто же питается сознанием?»
«Это неправильный вопрос» сказал Благословеный. «Я не говорю ‘питается’. Если бы я сказал ‘питается’, то вопрос ‘Кто питается сознанием?’ был бы правильный. Но я не говорю так. И так как я не говорю так, то правильным вопросом будет ‘сознание поддерживает что?’ И правильным ответом будет ‘поддерживает будущее становление’ Когда то, что переродилось, присутствует, есть и шесть сфер ощущений. Шесть сфер ощущений являются необходимым условием для контакта»
СН 12.12

Попытки угадать существует ли какая-то вещь, или нет никакой вещи в процессе взаимозависимого возникновения постоянно происходят и по сей день. Многие полагают, что Будда учил несуществованию Я, то есть, что нет ничего в основе процесса взаимозависимого возникновения и нечему перерождаться. Многие, напротив, считают, что он учил существованию Истинного Я в противоположность нашему ложному ощущению Я, которое и лежит в основе процесса взаимозависимого возникновения. Обе точки зрения, однако, неверны. На самом деле Будда отказывался утверждать существует ли какое-то Я или не существует. Один раз его спросили напрямую существует ли Я и он отказался отвечать (СН 44.10)

Он вел себя так потому что считал, что такого плана вопросы не способствуют продвижению по пути к прекращению страданий. Как он отметил в МН2, задаваться такими вопросами как «Существует ли Я, не существует ли Я, что есть Я, существовал ли я в прошлом, буду ли существовать в будущем» — означает неправильно направлять внимание, что означает непонимание Четырех Благородных истин и на самом деле приведет к еще большим страданиям. Другими словами, если мировосприятие требует обязательно объяснить, что же перерождается (а такое встречается не только в древней Индии, но и в нынешнее время), то в таком случае просто внимание направлено неправильно, что только продлевает страдания. Если вы хотите положить конец страданиям, то такие метафизические требования вашего мировосприятия должны быть оставлены в стороне.

Будда считал, что более полезным и продуктивным является сосредоточиться на процессе того, как рождение генеририруется снова и снова факторами, непосредственно доступными нашему восприятию в течение жизни и в настоящий момент. Это полезно так как мы имеем возможность повлиять на эти факторы и направить их к прекращению повторяющихся рождений.

Понимание процесса как процесса (и особенно на примере процесса взаимозависимого возникновения) на самом деле может помочь прекращению страданий. Оно помогает применить методы Четырех Благородных Истин к процессу рождения: а именно понимание того, что есть страдание, искоренение причины страдания, достижение прекращения страдания и следование по пути прекращения страдания. Когда умение в применении этих методов доведено до совершенства — это приводит к прекращению рождений через уничтожение причин перерождений и обретение непревзойденного счастья достигаемого, когда ум более не опутан перерождениями.

Будда использовал различные модели для описания процесса взаимозависимого возникновения, и каждая модель перечисляет несколько взаимозависимых факторов. В наиболее часто встречающейся модели описаны следующие факторы:

невежество (в том как применить Четыре Благородные Истины)

формации (намеренные действия совершаемые умом, речью и телом)

сознание (восприятие разделенное на шесть сфер чувств, ум является шестой сферой)

имя-и-форма (умственные феномены [намерение, внимание, ощущение, восприятие и контакт] и физические феномены [тело, выраженное в терминах четырех базовых элементов: энергии, тепла, водянистости и твердости])

шесть сфер чувств (ум считается шестой)

контакт (шести сфер чувств)

ощущение (наслаждения или боли, или нейтральное, вызываемое контактом)

жажда (чувственных удовольствий, становления или не-становления)

цепляние (за чувственные удовольствия, за традиции и ритуалы, за взгляды и представления о Я)

становление (принятие на себя индивидуальности в одном из миров реальности, на уровнях формы или бесформенности или только ощущений)

рождение (в принятой индивидуальности)

за которым следуют страдания старения, болезней и смерти.

Это список не так прост, так как многие факторы встречаются в нем по нескольку раз. К примеру, фактор невежества на самом деле идентичен под-фактору неправильного внимания в имя-и-форма. Так же в списке много циклов, многие факторы оказывают влияние на факторы выше по списку. Как мы поймем далее, эти циклы и делают процесс самоподдерживающимся и дают ему возможность продолжаться неограниченно.

В данный момент я, однако, предлагаю сосредоточиться на другой явно видимой особенности процесса взаимозависимого возникновения: отсутствии внешнего контекста. В процессе нет никаких указаний на присутствие или отсутствие какого-либо «Я» или внешнего мира вокруг процессов описываемых им.

Вместо этого само взаимозависимое возникновение формирует контекст для правильного понимания «Я» и «внешний мир». Другими словами, оно показывает как возникают метафизические идеи и представления, как возникает цепляние за них и что происходит в результате. В частности, оно детально показывает, как придумывание метафизических идей и цепляние к метафизическим представлениям о существовании или несуществовании Я или мира приводит к рождению и страданиям. Это означает, что взаимозависимое возникновение вместо описания в метафизическом контексте, предоставляет феноменологический контекст для того, чтобы показать, что метафизический контекст лучше оставить в стороне.

Важнейшими факторами, ведущими от метафизических представлений к перерождениям, являются «имя», «контакт», «цепляние» и «становление».

Внимание входит в «имя» как под-фактор, а само внимание (как мы видели в МН2) определяется как умение ставить правильные вопросы. Когда внимание неправильное, то есть направлено к метафизическим идеям о личности (о том, что есть Я и существует ли Я) это ведет к запутыванию в «зарослях взглядов, чащобе взглядов», что удерживает в страдании и стрессе. Если же мы говорим о взглядах на мир, о том что есть Вселенная и откуда он произошла, то Будда говорил, что они произрастают от шести сфер чувств (ДН 1, СН 35.82). Взгляды о «Я» и о мире становятся объектом цепляния, которое в свою очередь приводит к становлению: принятию на себя индивидуальности в одном из миров реальности, основанному на жажде, лежащей в основе этого цепляния. Становление в свою очередь является причиной для нового рождения.

Противоядием против этого процесса является надлежащее направление внимания к обнаружению Четырех Благородных Истин в повседневном опыте.
Правильно направленное внимание дает возможность увидеть рождение идей и представлений как процесс, увидеть недостатки этого процесса, и таким образом избавиться от привязанности к содержимому идей и представлений. Это уничтожает условия для последующего становления и рождения. Даже хотя сами же Четыре Благородные Истины являются и представлением и взглядом, их свойство представлять все взгляды (даже себя самих) как часть этого процесса, означает что такой правильный взгляд содержит все необходимое для прекращения любых взглядов, в том числе и себя самих (АН 10.93).

Таким образом, если нужно извлечь максимальную пользу из взаимозависимого возникновения, то вместо рассмотрения его как происходящего в контексте личности и Вселенной, следует рассматривать идеи о личности и Вселенной в контексте взаимозависимого возникновения.

Преимущество, даваемое таким подходом, состоит в том, что внимание перенаправляется с того, на что вы не можете повлиять (метафизические идеи которые могут быть, а могут и не быть реальностью), на происходящее, на которое вы можете повлиять: внимание к поступкам и намерениям входящие в факторы «имя» и «формации». Вот почему хотя Будда и отказывался занимать какую-либо позицию по вопросам метафизики перерождений, он уделял много внимания связи между поступками и перерождениями. Поступок — это то, что ведет к перерождениям, но умелый, правильный поступок может положить им конец.

Используя этот подход, вы будете сосредоточены прямо на поступках и действиях происходящих здесь и сейчас и будете рассматривать их в разрезе факторов: частей причинно-следственной цепочки. И это, в свою очередь, сделает возможным применять методы Четырех Благородных Истин с большой точностью. Другими словами, такой подход позволит обнаружить какие факторы (например неведение) приводят к страданию и, следовательно, должны быть отброшены и заменены на правильные взгляды, какие (например внимание и намерение входящие в «имя») могут быть использованы на пути ведущему к прекращению страданий и, следовательно, нужно их развивать (а впоследствии отбросить и их), а какие (цепляние, становление и рождение), собственно, и составляют страдание, и, следовательно, должны быть постигнуты, пока не разовьется бесстрастность и разочарование ими, приводящее к достижению прекращения страданий: освобождению.

Пища для перерождений

Что значит «постигнуть» рождение как частный случай страдания? И что достигается рассмотрением с такой точки зрения?

Будда часто сравнивал любой вид страдания с актами цепляния и приема пищи: актами, которые изначально страдательны, и не только для тех, к которым цепляются или кем питаются, но и для тех, кто в сумасшествии голода (Дхп 203) продолжает снова и снова цепляться и питаться.

На самом деле для Будды акты цепляния и приема пищи по сути являются одним и тем же. Слово Пали upadana одновременно означает и топливо (пищу), и средство поддержки, и сам акт получения поддержки (питания) от топлива (пищи). Когда Будда приводил в пример горение огня, он говорил, что огонь подпитывает себя цеплянием за свою пищу (топливо), этот пример Будда также приводил для объяснения как перерождение происходит через цепляние к жажде:

— Но, учитель Готама, в тот момент, когда пламя сдуло ветром и оно переместилось на большое расстояние, что ты тогда считаешь его поддерживало, за что оно цеплялось?
— Вачча, в тот момент, когда пламя сдуло ветром и оно переместилось на большое расстояние, я считаю, что ветер его поддерживал, что ветер был его поддержкой, за ветер оно цеплялось в тот момент.
— А в тот момент, когда существо оставляет свое тело и еще не родилось в новом теле, что ты тогда считаешь его поддерживало, за что оно цеплялось?
— Вачча, в тот момент, когда существо оставило свое тело и еще не родилось в новом теле, я считаю, что жажда его поддерживала, что жажда была его поддержкой, за жажду оно цеплялось в тот момент.
СН 44.9

Так как Будда упоминает некое «существо» в этой сутте, то можно подумать, что Будда все-таки начинает обсуждать вопрос: а «что» же все-таки перерождается. И это не единственная сутта, где Будда говорит о существе-которое-родится в таком контексте:

Монахи, схождение эмбриона случается когда сходятся три вещи. Бывает так, что нет объединения матери и отца, бывает так, что у матери неподходящий период, и гандхабба (существо-которое-родится) не присутствует, и не происходит схождения эмбриона.
Бывает так, что есть объединение отца и матери, у матери подходящий период, но гандхабба не присутствует, и не происходит схождения эмбриона. Но когда есть объединение отца и матери, и у матери подходящий период, и гандхабба присутствует — происходит схождение эмбриона.
МН 38

Однако на уровне взаимозависимого возникновения Будда не рассматривает концепцию существа как некую вещь. Данное им определение понятия «существо» показывает, что и он и его рекомендовал рассматривать как процесс:

И когда он сидел там, Почтенный Радха обратился к Благословенному:
— «Существо», Благородный, они говорят «существо». В каком смысле они говорят «существо»?
— Любое желание, страсть, удовольствие или жажду к форме Радха: в случае если кто-то пойман (satta) там, связан (visatta) там, в таком случае говорят «существо» (satta)
— Любое желание, страсть, удовольствие или жажду к чувству…восприятию…формациям…
— Любое желание, страсть, удовольствие или жажду к сознанию, Радха: в случае если кто-то пойман там, связан там, в таком случае говорят «существо»
СН 23.2

Таким образом, Будда рекомендовал рассматривать «существо» просто как процесс привязанности к желанию, страсти, удовольствию или жажде. В этом смысле существо может обрести рождение, умереть, и родиться заново много раз в течение одного дня — по мере того как возникает привязанность к определенному желанию, затем прекращается и возникает привязанность к другому желанию — не говоря уже о том насколько часто это происходит в течение все жизни физического тела. Вот почему процессы приводящие к перерождению можно наблюдать и перенаправлять прямо здесь и сейчас, так как — как мы ранее отметили — умственные процессы, переходящие от момента к моменту на микро-уровне, идентичны умственным процессам, переходящим от тела к телу на макро-уровне.

Будучи рожденным на микро или макро-уровне, процесс-существо поддерживается четырьмя видами питания сознания: физической пищей, контактом органов чувств, чувственным восприятием и умственными намерениями:

Там, где есть страсть, наслаждение и жажда к питанию физической пищей, там сознание основывается и разрастается. Там, где сознание укрепляется и разрастается, там появляется имя-и-форма. Где появляется имя-и-форма, там разрастаются формации. Там, где разрастаются формации, там в будущем будет новое становление. Там, где будет новое становление, там будут рождение, старение, болезни и смерть, а также, говорю вам, будут тоска, отчаяние и плач.
(таким же образом повторяется для пищи чувственного контакта, пищи умственных намерений и пищи чувственного восприятия)
СН 12.64

Между жаждой и пищей для поддержания процесса существуют сложные взаимоотношения. С одной стороны, как сказано в вышепроцитированной сутте, жажда должна явно присутствовать до того, как сознание основывается и зацепляется за любой вид питания. С другой стороны, если бы не было в прошлом жажды, ни один из этих видов подпитки не существовал бы:

Эти четыре вида пищи имеют жажду как свою причину, происходят от жажды, рождены из жажды, вызваны к существованию жаждой.
МН 38

Это означает, что жажда и создает эти четыре вида пищи и подпитывается ими же, и этот факт дает возможность процессам, ведущим к одному рождению, вести и к повторящимся рождениям. Роль жажды здесь очень похожа на роль сознания, которое, так же как и жажда, питается той же пищей, которую само и порождает.

Так как эти процессы являются самоподдерживающимися, очень трудно нарисовать четкую схему их взаимосвязей. Очень часто жалуются на то, что взаимозависимое возникновение чрезмерно усложнено. Однако такие жалобы можно сравнить с жалобами на чрезмерную сложность карты улиц в городе. Вся эта сложность служит лишь одной цели — дать возможность найти нужную вам улицу. Также точно, как только вы приняли для себя тот факт, что процессы вызывающие страдания очень сложны, вы оцените насколько полезна карта взаимозависимого возникновения: она показывает в какой точке вы можете приложить усилия с тем, чтобы изменить привычный ход процесса и перенаправить его к от страдания к прекращению страданий.

Это можно ясно увидеть в том, как две основные модели взаимозависимого возникновения рисуют этот самподдерживающийся узор, в котором сознание само производит пищу, которой потом и питается. Этот узор наиболее явно выражен в модели, отслеживающей причины рождения к взаимодействию сознания с одной стороны и имя-и-формы (физические и умственные характеристика опыта) с другой:

— От сознания как необходимого условия происходит имя-и-форма. Так было сказано. И вот как можно понять каким образом от сознания как необходимого условия происходит имя-и-форма. Если бы сознание не сходило в живот матери, сформировалась бы имя-и-форма (ум и тело плода) в животе матери?
— Нет, Благородный
— Если бы, после схождения в живот матери, сознание ушло бы, появилась ли имя-и-форма в этом мире?
— Нет, Благородный
— Если бы сознание маленького мальчика или девочки было бы отсечено, выросла и стала бы взрослой имя-и-форма?
— Нет, Благородный
— Вот это и есть причина, это и есть условие, это и есть происхождение, это и есть необходимое условие для имя-и-форма, то есть сознание
ДН 15

Играя роль в рождении и взрослении, сознание также и само зависит от феноменов, которые оно поддерживает:

— Если бы сознание не обосновалось бы в имени-и-форме, можно было бы обнаружить появление причины страдания, рождения, старения, болезней и смерти в будущем?
— Нет, Благородный
— Вот это и есть причина, это и есть условие, это и есть происхождение, это и есть необходимое условие для сознания, то есть имя-и-форма
ДН 15

Таким образом, сознание напрямую подпитывает факторы, которыми в свою очередь, питается. Так что такая модель взаимозависимого возникновения показывает точку приложения усилий для того, чтобы прекратить этот процесс: взаимозависимость между сознанием и именем-и-формой.

(Почтеный Сарипутта:) Это как если бы два снопа тростника стояли подпирая друг друга. Так же и сознание является необходимым условием для имя-и-форма и имя-и-форма является необходимым условием для сознания…

Если убрать первый из этих снопов, то второй упадет, если убрать второй, то упадет первый. Таким же образом и прекращение имени-и-формы приводит к прекращению сознания и прекращение сознания приводит к прекращению имени-и-формы.
СН 12.67

Наиболее часто встречающаяся в суттах модель взаимозависимого возникновения дает более точное представление о том, что значит «убрать один из снопов». Эта модель (чьи факторы мы описали ранее) прослеживает причины страдания к неведению и таким образом дает более точное описание того, как сознание производит пищу для себя.

С первого взгляда схема самоподдерживающегося сознания-процесса не так заметна в этой модели, так как сознание как звено в ней встречается лишь единожды. Однако же, оно является суб-фактором в двух других звеньях процесса, где оно питается факторами, которые оно поддерживает. Хотя в этом случае схема процесса усложняется, такая схема показывает точки приложения усилия для лишения процесса его пищи.

Первый раз сознание появляется в схеме процесса как фактор собственно сознания. Этот фактор следует за невежеством и формациями и действует как условие для имени-и-формы. Тот факт, что сознание появляется сразу следом за формациями, подчеркивает то, что сознание подпитывается намерением. Как сказано в СН 22.79 элемент намерения превращает потенциал чувственного осознания в действительный опыт чувственного осознания.

Ради сознательности (осознанности) формации формируют сознание как составную вещь
СН 22.79

Таким образом, каждый акт чувственного сознания — намерен. До тех пор, пока невежество приводит в движение формации, сознание не может быть полностью пассивным или полностью очищенным. Каждый акт сознания окрашен намерением, которое придает ему форму.

То, что сознание идет перед имя-и-форма, подчеркивает тот факт, что сознание должно присутствовать как база для всех остальных факторов — включая «намерение» внутри «имени». И так как и сознание и имя-и-форма зависят от формаций, которые в свою очередь зависят от невежества относительно страдательной природы формаций, эта модель говорит нам о том, что единственным способом лишить сознание-процесс пищи является развитие правильного взгляда на элемент намеренности в формациях, на котором основан этот процесс.

Вторая точка, в которой в процессе взаимозависимого возникновения присутствует сознание — это как составная часть фактора контакта шести сфер чувств. Роль сознания здесь является производной от зависимости сознания от формаций, подчеркивая тот факт, что контакт органов чувств никогда не является полностью пассивным. Даже малейший контакт уже содержит элемент намеренной формации, окрашивающий контакт невежеством.

В зависимости от двух вещей сознание проявляет активность. И в зависимости от каких двух вещей сознание проявляет активность? В зависимости от зрения и от форм появляется сознание-зрение. Зрение непостоянно, изменчиво и не имеет постоянного вида, формы непостоянны, изменчивы и не имеют постоянного вида. Эти две вещи постоянно колеблются и меняются, непостоянны, изменчивы и не имеют постоянного вида.
Сознание-зрение непостоянно, изменчиво и не имеет постоянного вида. И какова бы ни была причина появления сознания-зрения, она непостоянна, изменчива и не имеет постоянного вида. Будучи зависимым от непостоянных факторов разве может сознание-зрение быть постоянным?
Собрание, встреча, соединение вместе этих трех феноменов есть контакт-зрение
[…то же самое повторяется для пяти других видов сознания]
СН 35.93

Из этого видно, что для того, чтобы лишить сознание его пищи, необходимо меньше фокусироваться на том, как вы реагируете на чувственный контакт и больше на том, что вы сами привносите в чувственный контакт, а именно какие привычки происходят от невежественных формаций, и как эти привычки влияют на то, что вы ощущаете.

В третьем месте в процессе, где присутствует сознание, сознание вместе со своей пищей играют роль питания и цепляния: основываясь на жажде и приводя к становлению (чувству личной идентичности в каком-то из миров перерождений), которое является основой для рождения. (Это похоже на момент, когда вы засыпаете, и мир снов возникает в уме, а потом вы входите в этот мир.) В этом случае, как говорил Будда, сознание играет роль семечка, которое будучи увлажненным жаждой и чувством удовольствия, прорастает в становление на уровнях ощущений, формы или бесформенности.

Карма — это поле, сознание — семя, и жажда — это влага. Сознание существ, омраченное невежеством и раздраженное жаждой закрепляется на нижнем уровне (уровне ощущений)…среднем уровне (уровне форм)…утонченном уровне (уровне бесформенности). Таким образом происходит создание нового становления в будущем. Вот так существует становление.
АН 3.76

Подобно элементу земли, монахи, следует рассматривать четыре опоры для сознания[свойства формы, ощущения, восприятия и формации]. Подобно элементу воды следует рассматривать страсть и наслаждение. Подобно пяти типам распространения растений[корни, стебли, сочленения, отростки и семена] следует рассматривать сознание и его пищу.
СН 22.54

Предложенная здесь аналогия сознания и его пищи и семечка, увлажняемого водой жажды, наслаждения и страсти, помогает сфокусировать внимание на роли, которую играют три последних состояния ума в создании пищи для бесконечно повторяющихся страданий и рождений. Именно эти состояния ума поддерживают сознание-процесс в его движении от одно к другой. Возможно Будда в этом случае отказался от аналогии с питанием и перешел к аналогии с семенем потому, что дальнейшее развитие аналогии с питанием выглядело бы слишком грубым в приличном обществе: мы продолжаем питаться остатками предыдущего приема пищи. Аналогия с семечком доводит ту же мысль несколько в обход: также, как и семена, будучи увлажненными, прорастают в растения, которые в свою очередь производят семена и после своей гибели служат удобрением почве, на которой произрастают их семена, так и сознание, удобренное кармой и жаждой продолжает производить новые опоры — совокупности формы, ощущения, восприятия, формаций и сознания, которые служат пищей для новых актов сознания:

Покуда существует сознание, оно существует привязанным к форме, поддерживаемым формой, укрепленным в форме, будучи удобренным удовольствиями, оно разрастается, увеличивается и зреет.
Покуда существует сознание, оно существует привязанным к чувствам, поддерживаемым чувствами, укрепленным в чувствах, будучи удобренным удовольствиями, оно разрастается, увеличивается и зреет.
Покуда существует сознание, оно существует привязанным к восприятию, поддерживаемым восприятием, укрепленным в восприятии, будучи удобренным удовольствиями, оно разрастается, увеличивается и зреет.
Покуда существует сознание, оно существует привязанным к формациям, поддерживаемым формациями, укрепленным в формациях, будучи удобренным удовольствиями, оно разрастается, увеличивается и зреет.
Если кто-то скажет: я опишу становление, изменение, исчезновение, появление, рост, увеличение или созревание сознания независимо от формы, чувства, восприятия и формаций — это невозможно.
СН 22.54

Другими словами, пока удовольствия и страсть (эта фраза — синоним для цепляния) удобряет сознание-процесс, сознание в свою очередь будет продолжать создавать пищу, чтобы поддерживать бесконечный ход процесса, даже после того как отброшена форма данного тела. Вот почему повторяющееся рождение-процесс никогда не закончится, пока он не будет лишен питания жаждой и цеплянием. И единственным способом лишить процесс его еды и питья — выработать бесстрастность по отношению к действиям, поддерживающим его.

Вот в этом стандартная модель процесса взаимозависимого возникновения приносит практическую пользу. Она не только показывает то, что еду и питье для перерождения можно непосредственно познать, но и то, что эти процессы являтся прямым следствием решений сделанных человеком: намеренных активностей по формированию на основе невежества. Таким образом модель указывает на возможность прекращения страданий повторяющихся рождений через намеренное решение: решение развивать правильное внимание (правильный взгляд касательно Четырех Благородных Истин), которое положит конец жажде и невежеству. Таким образом, вместо того чтобы увязнуть в попытках уничтожить причины рождения (которые только приведут к вживанию в образ разрушителя, что в свою очередь просто приведет к новому становлению), нужно просто решиться лишить пищи процесс поддерживающий его, позволив ему умереть от голода самому по себе.

Этим решением начинается Путь и Четыре Благородных Истины.

Выбирая бесстрастность

Учитывая, что в большинстве случаев мы наслаждаемся страстью, нелегко выбрать путь ведущий к бесстрастию. Нужно иметь сильную мотивацию, чтобы вступить на него и следовать ему. И более того, нужно предьявлять самые строгие требования к себе на протяжении всего пути, так как очень легко поддаться тонким и малозаметным порывам страсти, которые утащат вас снова в процессы ведущие к новому страданию и перерождению. Вот одна из причин, почему правильный взгляды идут первыми на Пути: они обеспечивают мотивацию и направляют все остальные факторы Пути — правильную решимость, правильную речь, правильные действия, правильный образ жизни, правильные усилия, правильную осознанность и правильное сосредоточение.

Являясь составной частью правильных взглядов, вера в перерождения (и в то, что наши действия определяют следующее рождение) играет важную роль в выполнении обеих этих задач: мотивировании сделать правильный выбор вступая на Путь и, помогая принять правильные решения, следуя Пути. Мы уже отмечали в четвертой части этот статьи как Будда использовал веру в перерождения, чтобы зародить желание спастись от повторяющихся циклов страданий; здесь же утверждения правильных взглядов касательно перерождений помогают сфокусировать этот желание на необходимости следовать Пути.

Некоторые утверждают, что вера в перерождения провоцирует пассивность: так как впереди все равно много циклов перерождений, то можно не спешить идти по Пути, но Будда специально описывал опасности поджидающие нерешительного: можно умереть в любой момент и существует много не очень приятных миров, в которых можно переродиться, и в которых не будет никакой возможности практиковать Путь. И если даже повезет родиться в лучшем мире в следующий раз, шансы на последующее хорошее перерождение будут очень малы. Так что лучше начать идти по Пути прямо сейчас, пока есть такая возможность.

И тогда Благословенный, взяв немного пыли краем ногтя сказал монахам: «Как вы думаете, что больше — вот эта щепотка пыли, что я взял, или вся земля?»
— Вся земля намного больше, Повелитель, та щепотка пыли, что взял Благословенный краем ногтя — ничто по сравнению со всей землей. Оно даже не считается. Никакого сравнения. Это даже никакая ни доля — та щепотка пыли, что взял Благословенный краем ногтя по сравнению со всей землей.
— Вот так же монахи немногочисленны существа, которые умерев в мире людей переродятся снова в мире людей. Намного больше тех существ, которые переродятся в адских мирах…животными…голодными духами.
— И так же, монахи, немногочисленны существа, которые умерев в мире людей переродятся в мире богов. Намного больше тех существ, которые переродятся в адских мирах…животными…голодными духами.
— И так же, монахи, немногочисленны существа, которые умерев в мире богов переродятся в мире богов. Намного больше тех существ, которые переродятся в адских мирах…животными…голодными духами.
И так же, монахи, немногочисленны существа, которые умерев в мире богов переродятся в мире людей. Намного больше тех существ, которые переродятся в адских мирах…животными…голодными духами.
Так что, монахи, вы должны рассуждать так: вот страдание…вот причина страданий…вот прекращение страданий. Вы должны рассуждать так: вот путь, ведущий к прекращению страданий
СН 56.102-113

Будда также использовал веру в перерождения для того, чтобы ободрить своих учеников, встретивших трудности на Пути. Эти трудности — ничто по сравнению со страданиями повторяющихся перерождений.

Монахи, предположим что был бы некий человек с жизнью длиной в 100 лет, который жил бы до 100 лет. И ему сказали бы: «Слушай друг, в тебя бросят 100 копий утром, 100 копий в полдень и 100 копий вечером. И у тебя, день за днем получающий 300 копий, была бы жизнь длиной в 100 лет и ты доживешь до 100 лет и по истечении 100 лет ты поймешь Четыре Благородные Истины, которые ты не понимал ранее»
Монахи, если этот человек действительно желает себе блага, ему бы стоило принять такое (предложение). Почему так? Из необозримого начала происходят перерождения. Не найти начала (боли от) всем этим ударам копьями, мечами и топорами. И если действительно было бы такое (предложение), говорю вам, понимание Четырех Благородных Истин не сопровождалось бы болью и печалью. Наоборот, говорю вам, понимание Четырех Благородных Истин сопровождалось бы довольством и счастьем.
Какие четыре? Благородная Истина о страдании, Благородная Истина о причине страдания, Благородная Истина о прекращении страдания и Благородная Истина о Пути ведущем к прекращению страдания.
Так что, монахи, вы должны рассуждать так: вот страдание…вот причина страданий…вот прекращение страданий. Вы должны рассуждать так: вот путь, ведущий к прекращению страданий
СН 56.35

В принципе путь ведущий к прекращению страданий можно пройти в течение одной жизни. Канон содержит много историй о людях, обретших полное пробуждение, услышав всего лишь единственную лекцию Будды, а также МН10 говорит, что в некоторых случаях достаточно и семи дней интенсивной практики, чтобы достичь конца пути. Но это в принципе. Пробуждение каждого человека, однако, особый случай, и Будда знал, что для большинства его слушателей этот путь займет несколько жизней. И действительно нетрудно представить, что многие его слушатели (как и современный человек) глядя на все сложности и занятость в своей жизни, понимали, что у них не будет достаточно свободного времени, чтобы полностью посвятить его практике.

Но Будда не шел у них на поводу, сокращая путь до только тех шагов, которые могли бы быть сделаны в течение одной жизни, но мотивировал их перспективой достижения результата в течение нескольких жизней, убеждая их в том, что сколько бы усилий им не удалось приложить к достижению освобождения в течение этой жизни, все они не пропадут впустую. Он ставил планку высоко по весомой причине: только когда вы имеете реалистичное видение пути ведущего к прекращению страданий, вы сможете следовать по нему и добиться высшего результата.

В то же время Будда советовал умирающим стараться развивать бесстрастность по отношению к разным мирам перерождений. Он даже заявлял, что делая так, они на самом деле могут достичь полного пробуждения. Таким образом они могут избежать громадного количества будущих боли и страданий (СН 55.54) С точки зрения озабоченности только этой жизнью такие усилия не имеют ценности и такая возможность была бы упущена, и вместо этого умирающий был бы накачан обезболивающими препаратами до полной потери осознанности для устранения сиюминутной боли. Так как ум в состоянии опьянения не может не поддаться жажде, то думая только о текущей жизни, умирающему оказывается очень плохая услуга, и такая точка зрения является на самом деле пассивной и безответственной.

Кроме создания мотивации к практике пути, допущение существования кармы и перерождений играют важную роль в обнаружении привязанности к формациям и к другим процессам, которую иначе можно не заметить, следуя по пути. Если, к примеру, вы не верите, что какая-то страсть или удовольствие повлечет за собой серьезные проблемы в будущем, а в данный момент она вполне привлекательна, то вполне можно посчитать это неважным и позволить ей закрепиться в уме.

«Есть монахи пустоты между мирами, пустые бездны темноты, совершенная темнота, куда не доходит свет солнца и луны»
Когда так было сказано один из монахов обратился к Благословенному: «Эта темнота, Почтенный, и в самом деле огромна, на самом деле огромна. Но есть ли темнота еще больше и еще страшнее чем эта?»
«Есть, монах, темнота еще больше и еще страшнее чем эта»
«И что за темнота, Повелитель, еще больше и еще страшнее чем эта?»
Те аскеты и брамины, монахи, которые не понимают того, как на самом деле ‘Вот это страдание’, которые не понимают того, как на самом деле «Вот это причина страданий», которые не понимают того, как на самом деле «Вот прекращение страданий», которые не понимают того, как на самом деле ‘Вот путь к прекращению страданий’, которые наслаждаются намеренными действиями, ведущими к рождению, намеренными действиями ведущими к старению, намеренными действиями ведущими к смерти, намеренными действиями ведущими к тоске, плачу, боли, страданию и отчаянию. Наслаждаясь такими намеренными действиями они создают формации ведущие к рождению, формации ведущие к старению, формации ведущие к смерти, формации ведущие к тоске, плачу, боли, страданию и отчаянию. Породив такие формации, они падают во тьму рождения, падают во тьму старения, падают в тьму смерти, падают в тьму тоски, плача, боли, страдания и отчаяния. Они не свободны от рождения, Они не свободны от старения, они не свободны от смерти, они не свободны от тоски, плача, боли, страдания и отчаяния, говорю я вам.
СН 56.46

Только когда вы поймете, что даже самое естественная и невинно выглядящая привязанность ведет к страданию в отдаленном будущем, вы отнесетесь к ней серьезно и постараетесь отбросить ее. И только в этом случае вы будете по-настоящему практиковать путь.

Мы уже отмечали в третье главе, что рассмотрение с точки зрения нескольких жизней помогает не сбиться с пути добродетельности, которая в Пути раскрыта как правильная речь, правильные действия и правильный образ жизни. Тот же принцип применим и к факторам более тесно связанным с медитацией. Это может быть проиллюистрировано парой примеров из двухшаговой медитативной стратегии Будды по развитию бесстрастности в отношении цепляния и жажды.

На первом шаге он предлагает обратить внимание на отрицательные стороны жажды чувственных удовольствий: склонности ума становиться одержимым ожиданиями чувственных удовольствий. Если ограничиться в рассмотрении только одной жизнью, то трудно полностью понять всю власть и все отрицательные стороны жажды чувственных удовольствий. В конце концов вся эволюция жизни на Земле зависела от этой жажды, и для многих людей это единственный вид развлечения и радости, которые они знают, так что легко оправдать чувственные удовольствия и посчитать их хорошим делом. И если даже подумать о многочисленных отрицательные сторонах чувственности, очевидных уже в этой жизни, то это дело личного вкуса — являются ли эти отрицательные стороны достаточно весомыми, чтобы удержаться от гонки за наслаждениями: кто-то предпочитает спокойствие и покой, а кто-то опасность и риск. Если все заканчивается забытьем и уничтожением, кто рискнет утверждать, что вредные удовольствия хуже безвредных? Но если вы всерьез задумаетесь о последствиях наслаждений в течение нескольких жизней, это меняет дело. Будет легче понять, что наслаждения и радости чувственности не стоят того:

Тяга к чуственным удовольствиям является причиной, является источником…того, что люди вовлекаются в неправильные поступки телом, в неправильные поступки речью, неправильные поступки в мыслях. Будучи вовлеченными в неправильные поступки телом, в неправильные поступки речью, неправильные поступки в мыслях они — с распадом тела, после смерти — перерождаются в мирах лишений, в плохом перерождении, в нижних мирах, в адских мирах
МН 13

Только когда вы увидите жажду к чувственным удовольствиям в этом свете, вы по-настоящему будете готовы следовать по пути чтобы полностью искоренить эту жажду, служащую причиной одной из причин страданий и неудовлетворенности. Но даже такого понимания недостаточно самого по себе для прекращения жажды чувственных удовольствий. Уму нужен другой источник удовольствий, чтобы удержать его на пути. Таким источником являются джханы: фактор пути «правильное сосредоточение»

Даже если ученик благородных ясно увидел правильным пониманием, как и следует, то, что жажда чувственных удовольствий — это страдание, это боль и неприятные последствия в будущем, тем не менее, если он не обрел восторга и удовольствия не связанных с чувственными удовольствими, не связанных с вредными качествами ума, или не обрел еще большего спокойствия, он все еще может поддаваться соблазнам чувственных удовольствий. Но когда он ясно увидел правильным пониманием, как и следует, то, что жажда чувственных удовольствий — это страдание, это боль и неприятные последствия в будущем если он обрел восторг и удовольствие не связанные с чувственными удовольствими, не связанные с вредными качествами ума, или обрел еще большее спокойствие, он не может уже поддаваться соблазнам чувственных удовольствий
МН 14

В то же время, хотя и удовольствия джхан являются необходимым этапом пути, они не безобидны. Нахождение в джхане означает принять становление в этом мире, а это в свою очередь может стать объектом жажды. Также поскольку высшие джханы касаются сфер пустоты и не-существования-и-не-несуществования, то их легко принять по ошибке за состояние не-становления. Это означает, что хотя практика джхан и помогает победить жажду чувственных удовольствий, сама по себе такая практика недостаточна для преодоления двух оставшихся типов жажды — жажды становления и жажды нестановления, которые ведут к дальнейшим страданиям и неудовлетворенности.

И снова здесь рассмотрение с точки зрения нескольких жизней помогает обнаружить эти тонкие привязанности, которые можно пропустить даже используя метод рассмотрения всего как не-Я, если не верить в существование нескольких жизней. Как сказано в МН106, можно развить восприятие всего как не-Я, применяя его ко всем феноменам, и достичь высшей формы джханы без форм: сферы не существования ничего. Там вы ощущаете утонченную равностность, настолько утонченную, что можно не заметить, что вы цепляетесь за нее. Если вы не понимаете, что даже эта равностность может привести к опасностям в будущем, у вас не будет стимула исследовать ее.

Это может быть причиной того, почему многие опытные медитаторы, верящие только в одну жизнь, путают эту равностность с ниббаной. Они не считают, что нужно исследовать их достижение утонченной равностности, так как они думают, что ее вполне хватит до конца жизни. И если они к тому же придерживаются материалистических взглядов и считают что все, что возможно познать, познается через органы чувств, тогда утонченная равностность кажется им самым бОльшим умиротворением, которое только можно представить. Но, как сказал Будда в СН 35.117, существует измерение опыта за пределами сфер чувств, где можно найти еще большее умиротворение через полное прекращение формаций. И, как он утверждает в МН 140, если вы (помня об этом еще более умиротворенном измерении) понимаете, что даже самые утонченные уровни бесстрастности ведут к долгим жизням, но и эти жизни прекратятся, то вы будете стремиться исследовать эти уровни равностности, чтобы увидеть их сформированность. Только исследуя таким образом, можно добиться бесстрастия по отношению к самым мельчайшим остаткам казалось бы невинных формаций, препятствующих достижению полного освобождения.

Это второй шаг стратегии Будды. В одном из стандартных описаний того, как выработать бесстрастность к джханам (МН 51, АН 4.124, АН 4.126) Будда сначала указывает нам достичь мастерства в джханах — не сделав этого невозможно преодолеть привязанности. Далее он предлагает рассматривать события ума, поддерживающие джханы как процесс — совокупности, входящее во взаимозависимое возникновение, как факторы формаций, сознания и имени — с тем чтобы понять, что и они несовершенны. Это фокусирует внимание непосредственно на факторах, которые взаимозависимое возникновение ( в своих разных моделях) указывает как те места, где можно уморить голодом самоподдерживающиеся процессы, ведущие к страданию.

Из этого особенно отчетливо видно, почему Будда описывал все факторы, ведущие к перерождениям как процессы. Если искать некое настоящее «Я» или то, на чем основывается пребывание существа в мире, то очень легко — достигнув джханы — принять это состояние за искомое. Однако это приведет только к еще большему невежеству и привязанности. Но если Вы рассматриваете джханы как результат действий и процессов, то, достигнув их, будет легче развить бесстрастность к джханам и при этом не ощущать, что нечто важное утеряно.

Предположим, что стрелок из лука или его ученик практиковались бы на соломенном чучеле или фигуре из глины, и через время научились бы стрелять далеко, стрелять точно и быстро и пробивать даже препятствия. Также точно бывает что и монах…входит и пребывает в первой джхане: восторг и удовольствие рожденные уединением, сопровождаемые направленной и удерживаемой мыслью. Он рассматривает любые феномены там, связанные ли с формой, с чувством, с восприятием, с формациями или сознанием как непостоянные, как неудовлетворительные, как заболевание, как опухоль, как стрелу, как болезненное, как страдание, как чуждое, как уничтожение, как пустоту, как не-Я. Он перенаправляет ум от этих феноменов к элементу бессмертного: «Вот это умиротворение, вот это высшее — прекращение всех формаций, отпускание всех приобретений, конец жажде, бесстрастие, прекращение, Освобождающее»
[то же самое и для остальных джхан]
АН 9.36

Соответственно подходу Будды, заключающемуся в видении того, как эти процессы проявляются на нескольких уровнях, он советует рассматривать даже «существо» в джхане как процесс, состоящий из совокупностей. И когда такое рассмотрение разовьется в бесстрастие ко всем совокупностям в прошлом, настоящем или будущем — и даже к факторам Пути — оно уморит голодом процесс через который жажда может привести к будущему становлению.

Там где нет страсти к питательным элементам физической пищи, там где нет наслаждения ею, нет жажды, там сознание не укрепляется и не разрастается. Там где сознание не укрепляется и не разрастается — там нет появления имени-и-формы. Где нет появления имени-и-формы — там нет роста формаций. Где нет роста формаций — там нет создания нового становления в будущем. Там где нет создания нового становления в будущем — там нет будущего рождения, старения и смерти. Это, говорю я вам, не имеет тоски, страдания и отчаяния.
[то же самое повторяется для питательных элементов (чувственного) контакта, умственного намерения и (чувственного) сознания].
СН 12.64

Если монах отбрасывает привязанность к элементу формы…элементу чувств…элементу восприятия…элементу формаций…элементу сознания, тогда благодаря отбрасыванию страсти, поддерживающее его отсечено, и нет места для закрепления сознания. Сознание, которое не может закрепиться, не увеличивается, не разрастается и освобождено. Будучи освобожденным, оно устойчиво. Будучи устойчивым, оно сдержано. Будучи сдержанным, оно не возбуждается. Будучи невозбужденным, оно полностью освобождено прямо здесь и сейчас. И монах понимает: «Рождение окончено, святая жизнь прожита, задача выполнена. Ничего более не осталось для этого мира».
СН 22.54

Что остается? Остается измерение, свободное от рождения и смерти:

Есть, монахи, нерожденное, без-становления, несотворенное, необусловленное. Если бы не было этого нерожденного, без-становления, несотворенного, необусловленного — не было бы возможно освобождения от рожденного, становления, сотворенного, обусловленного. Но именно потому, что есть нерожденное, без-становления, несотворенное, необусловленное — возможно освобождение от рожденного, становления, сотворенного, обусловленного
Уд 8.3

Это измерение характеризуется типом сознания, лежащим за пределами области чувственного сознания, входящего во взаимозависимое возникновение, и за пределами шести сфер восприятия — области, которую Будда называл «Все». Таким образом оно совершенно свободно от страдания.

Сознание неутвержденное нигде, бесконечное, светящееся везде, не испытанное через твердость земли, жидкость воды, свет огня, движение воздуха, святость дэв… через всеобщность Всего.
МН 49

Каноническое описание такого типа сознания, полностью независимого от питательных элементов — это луч света, который не падает никуда.

Это как если бы был дом с крышей или здание с крышей с окнами выходящими на север, юг, запад и восток. И когда встает солнце и его луч входит через окно, куда он падает(где он закрепляется)?
На западную стену, повелитель.
Если нет западной стены, тогда куда он падает?
На землю, повелитель.
Если нет земли, тогда куда он падает?
На воду, повелитель
Если нет воды, тогда куда он падает?
Он никуда не падает(нигде не закрепляется)
Вот так же точно когда нет страсти к питательному элементу физической пищи…контакту…умственному намерению…сознанию, когда нет наслаждения и страсти, тогда сознание не закрепляется(не падает) никуда. Там где сознание не укрепляется и не разрастается — там нет появления имени-и-формы. Где нет появления имени-и-формы — там нет роста формаций. Где нет роста формаций — там нет создания нового становления в будущем. Там где нет создания нового становления в будущем — там нет будущего рождения, старения и смерти. Это, говорю я вам, не имеет тоски, страдания и отчаяния.
СН 12.64

Так же как и при обсуждении перерождений, Будда никогда не давал метафизических объяснений того, что собой представляет это сознание или как оно может быть. В конце концов было бы ошибкой доказывать реальность необусловленного через обусловленное, ведь необусловленное не зависит ни от чего и ни от какого «как».

Однако Будда таки показал как добраться туда: вот почему метафора для его практики — путь. Путь к горе не является причиной горы, но дает возможность туда добраться. Путь практики не является причиной необусловленного, но дает возможность достичь его.

Палийский Канон, описывая достижение полного освобождения, никогда не говорит о появившемся в этот момент знании, как о знании «что» и «как» о необусловленном сознании. Вместо этого он говорит, что это знание начинается с осознания свободы от оков (формаций, загрязнений) чувственности, становления и невежественности (МН 19) сопровождаемого осознанием окончательности освобождения (МН 146). Далее возникает осознание будущих последствий этого освобождения (ДН 29), начиная с факта, что будущим рождениям положен конец.

Сам Будда выразил это осознание следующим образом:

Знание и видение возникли во мне: непоколебимо мое освобождение. Это последнее рождение. Не будет дальнейших становлений.
СН 56.11

Два наиболее часто встречающихся в Каноне описаний знания, сопровождающего достижение архатства, утверждают тоже самое:

С освобождением появляется осознание: «Освобожден». Понимается: «Рождение окончено, святая жизнь прожита, задача выполнена. Не осталось больше ничего для этого мира»
СН 35.28

Пребывая в одиночестве — в уединении, внимательный, старательный и решительный — преподобный Анурадха быстро достиг и остался пребывать в высшей цели святой жизни ради которой представители клана правильно оставляют жизнь домохозяина и уходят в бездомную жизнь, познав и осознав эту цель прямо здесь и сейчас. Он осознал: «Рождение окончено, святая жизнь прожита, задача выполнена. Не осталось больше ничего для этого мира». И так преподобный Анурадха стал одним из арахантов.
АН 8.30

Другими словами, когда ум возвращается снова в обусловленное измерение после своего полного погружения в необусловленное измерение и осознает свое полное освобождение, то первое что он осознает — это свободу от рождений/перерождений и на макро и на микро-уровнях. За осознанием конца перерождений следует осознание, что любому страданию также положен конец.

Иронии наших дней

Придерживающиеся материалистического взгляда на мир и на личность люди обычно реагируют на эти канонические описания пробуждения сопротивлением, и в доказательство приводят три основных аргумента.

Первый — это то, что по их мнению, эти описания выходят за пределы того, что человек способен познать. Иногда этот аргумент усиливается заявлением, что наличие таких описаний в Каноне противоречит критерию, установленному сами же Буддой, и приведенному в других суттах, касательно того, что может знать и чего не может знать человек. Наиболее часто в подтверждение цитируется следующая сутта:

Что такое Все? Просто глаз и формы, ухо и звуки, нос и запахи, язык и вкусы, тело и тактильные ощущения, ум и представления. Это, монахи, обозначается Все. Кто бы ни сказал: «отвергая это Все, я опишу другое», если бы попросили его обосновать свои заявления, он бы не смог объяснить, и более того, опечалился бы. Почему? Потому что это вне области.
СН 35.23

Сторонники этого аргумента утверждают, что «вне области» означает «вне области познания человека». Следовательно, утверждают они, о существовании какого-либо измерения, лежащего вне шести сфер чувств (например такого сознания неутвержденного нигде, которое описано в МН 49) невозможно узнать. Таким образом, если кто-то заявил, что познал такое — это отвергается, следовательно, и отвергается и осознание прекращения перерождений, которое является именно таким знанием.

Однако существует недвусмысленное свидетельство того, что «вне области» в данной сутте просто означает «вне области достоверного описания», есть сутты в Каноне, говорящие о том, что хотя и это измерение за пределами шести сфер чувств и невозможно достоверно описать, его все же можно познать.

-Махакоттхита: с безостаточным прекращением и затуханием шести сфер контакта (зрение, слух, запах, вкус и мышление) может ли так статься что есть что-то еще?
-Сарипутта: не говори так, мой друг
-Махакоттхита: с безостаточным прекращением и затуханием шести сфер контакта (зрение, слух, запах, вкус и мышление) может ли так статься что нет ничего больше?
-Сарипутта: не говори так, мой друг
-Махакоттхита: .. может ли так статься что и есть что-то еще и нет ничего больше?
-Сарипутта: не говори так, мой друг
-Махакоттхита: .. может ли так статься что ни и есть что-то еще и ни нет ничего больше?
-Сарипутта: не говори так, мой друг
-Махакоттхита: будучи спрошенным… может ли так статься что есть что-то еще, ты сказал не говори так, мой друг, будучи спрошенным… может ли так статься что нет ничего больше, ты сказал не говори так, мой друг, будучи спрошенным… может ли так статься что и есть что-то еще и нет ничего больше, ты сказал не говори так, мой друг, будучи спрошенным… может ли так статься что ни и есть что-то еще и ни нет ничего больше , ты сказал не говори так, мой друг. Как понимать эти твое заявление?
-Сарипутта: спрашивая… может ли так статься что есть что-то еще… может ли так статься что нет ничего больше… может ли так статься что и есть что-то еще и нет ничего больше, может ли так статься что ни и есть что-то еще и ни нет ничего больше ты объективируешь необъективируемое.
АН 4.173

Монахи, эта сфера должна быть понята на опыте, где глаз (зрение) прекращается и восприятие (обозначение) формы исчезает. Эта сфера должна быть понята на опыте где ухо прекращается и восприятие звука прекращается… где нос останавливается и восприятие запаха затухает… где язык останаливается и восприятие вкуса затухает… где тело останавливается и восприятие тактильных ощущений исчезает… где ум останавливается и восприятие идей-феноменов исчезает: следует понять на опыте эту сферу
СН 35.117

Таким образом в суттах Каноне нет ничего указывающего на то, что Будда согласился бы с современным материалистическим взглядом о том, что все ограничивается шестью сферами чувств. И сомнительно, что он попытался бы доказать свои заявления в терминах принятых современными материалистами. В конце концов он говорил, что область Будды и область человека находящегося в джханах представляют собой «невыразимые вещи, о которых не нужно рассуждать, иначе это приведет к безумию или унынию того, кто рассуждает о них» (АН 4.77). Другими словами, Будда не одобрял любого рода рассуждения, которые материалист (или вообще кто угодно) мог бы вести о том, что может знать или не знать ум человека овладевшего джханами или достигшего высшего уровня пробуждения.

Второй современный аргумент против принятия канонических описаний знания, достигнутого при пробуждении (и в особенности знания перерождений, достигнутого при пробуждении) это то, что якобы можно достигнуть всех результатов практики без принятия возможности существования перерождений. В конце концов, все факторы ведущие к страданию, непосредственно и прямо сейчас доступны нашему сознанию, так что якобы не нужно, пытаясь отбрасывать их, принимать какие-либо идеи о том, к чему они могут привести или не привести в будущем.

Данное возражение, однако, игнорирует ту роль, которое играет правильное внимание на Пути. Как мы отмечали выше, одной из функций правильного внимания является исследование и отбрасывание допущений лежащих в основе метафизических взглядов на природу личности. Пока вы не решите отказаться от собственных взглядов (взглядов касательно того, что есть личность и каким образом происходят перерождения этой личности) и не подвергнете эти взгляды такому исследованию, вы не пройдете полностью путь. Вы так и останетесь запутанным рассуждениями на темы, не стоящие правильно направленного внимания и это не даст вам найти и отбросить настоящие причины страдания и достичь всех результатов практики.

Плюс к этому, условия правильного внимания (Четыре Благородные Истины) имеют дело не только с событиями, происходящими здесь и сейчас. Они также направлены на причинно-следственные связи между этими событиями, связи, которые распространяются и в будущее время. Если ограничить свое внимание только связями в настоящем и игнорировать время вообще, вы не сможете полностью понять то, как жажда вызывает страдание: а именно то, что жажда не только цепляется за четыре вида питания, но и сама создает их же.

Такая узкая точка зрения создает препятствия для развития правильных взглядов и в особенности для развития способности видеть взаимозависимое возникновение как самоподдерживающийся процесс. Если, в соответствии со стандартным материалистическими взглядом, рассматривать сознание просто как побочный продукт физических процессов, вы не сможете полностью оценить всю силу способности сознания и жажды генерировать пищу, поддерживающую страдания бесконечно. И если вы не полностью оценили эту силу, у вас не получится положить этому конец.

Третье возражение против принятия истины перерождений как необходимой составляющей пробуждения, состоит в том, что многие современные люди, заявляющие о достижении уровней пробуждения, описанных в Каноне, не обретали никаких знаний о перерождениях или окончании перерождений в своем опыте. Тот факт, что люди во времена Будды обретали такое знание в ходе пробуждения, может быть якобы списано просто на особенности культуры: они якобы были уже заранее подготовлены своим культурным воспитанием, и следовательно, такое знание не являлось необходимой частью их пробуждения.

Есть, однако, две проблемы с этим аргументом. Первая это то, что, как мы видели, перерождения не были общепринятой концепцией во времена Будды. Важной часть опыта пробуждения для любого человека — и тогда и сейчас — было бы доказать себе, что Будда прав в этом вопросе.

Вторая, более серьезная проблема, с этим третьим аргументом, это то, что на самом деле он опровергает себя же. Если чье-то описание пробуждения не совпадает с описанием уровней пробуждения в Каноне, зачем тогда вообще заявлять, что достигнуто именно то пробуждение, что в Каноне? Важной частью даже первого уровня пробуждения описанного в Каноне — вступления в поток — является подтверждение верности правильных взглядов (МН 48), которые включают в себя понимание существования бессмертного измерения, в котором нет рождений (Mv.I.23.5), а также понимание того, что существует жажда, которая не будучи отброшена приведет к новым рождениям. Отличительный признак достижения арахантства, в противоположность более низким уровням, описанным в Каноне, это то — что оно прекращает страдания, и таким образом прекращает перерождения. Если Канон ошибается в этом, то описание этих уровней пробуждения также является выдумкой.

Это означает, что если чей-либо опыт пробуждения не соответствует описаниям Канона, то ему следует подумать, что заставляет его использовать термины Канона для описания собственного опыта. И если учитель этого человека одобряет использование терминов Канона для описания такого опыта, знания и мотивация такого учителя тоже должны быть поставлены под сомнение. И если кто-то серьезно хочет положить конец страданиям, хорошо бы ему выучить утверждение Канона о том, что если пробуждение не прекратило становление и рождение, то страдания не прекращены.

Ирония всех этих трех аргументов против учения о перерождениях состоит в том, что те, кто выдвигает их, полагают Будду неспособным поставить под сомнение взгляды того времени, но на самом деле, они сами не хотят принимать предложение Будды остановиться и поставить под сомнение их собственные взгляды. Мы знаем как Будда отвечал материалистам того времени, и нет никаких оснований считать, что он ответил бы по-другому нынешним материалистам.

Некоторые могут возразить, что нынешний материализм намного более продвинут чем во времена Будды, и поэтому он заслуживает более серьезного отношения. Но так ли это на самом деле? Вопросы выдвигаемые сегодня нейробиологами касательно сознания — «Что есть личность? Какого рода сущность эта личность? Как сознание можно измерить в материальных понятиях?» — это в точности те самые вопросы, которые Будда характеризовал как неправильное внимание. И хотя современные научные эксперименты гораздо сложнее тех, которые ставил принц Паяси на преступниках, тем не менее ученые, ставящие их, точно так же ошибаются считая, что феноменологический процесс — сознание и события ума как они испытываются изнутри — могут быть зафиксированы и измерены в материальных понятиях. И хотя перерождения часто называются ненаучной идеей, естественные науки на самом деле не могут доказать ни их существование ни их несуществование.

Что касается результатов поступков человека, научный подход никогда не сможет доказать действительно ли сами ученые, применяющие его, обладают свободой воли в постановке экспериментов. И так же невозможно доказать, имеют ли их действия по планированию и выполнению экспериментов влияние на результаты экспериментов. Научное обсуждение и оценка результатов другими учеными определенно работают так, как будто бы эти предположения верны — ведь идея критиковать плохо поставленный эксперимент не имела бы смысла, если бы ученые не обладали свободой воли в постановке эксперимента. И, насколько можно судить, предположение наличия свободы воли и следующей из этого наличия ответственности, было всегда критически важным и позволило научному знанию развиваться. Но научный подход никогда не сможет доказать является ли видимость свободы воли и результатов поступков чем-то большим, чем просто видимость. И, конечно же, ирония состоит в том, что многие ученые полагают, что феномены согласно наблюдениям действуют строго в соответствии с детерминистическим законом, в то время как используемый ими подход полагает, что сами ученые не подвержены влиянию такого закона, применяя этот подход. Это значит, что наука не в состоянии ни доказать ни опровергнуть учения Будды о степени влияния и силе человеческих поступков.

Ну и наконец еще один большой вопрос это то, насколько правомерно пытаться отделить психологическую составляющую учения Будды от его космологической составляющей. Как мы отмечали в первой главе, мы на Западе — начиная с Европейского Романтизма и Американских Трансценденталистов — долгое время считали, что космология является исключительно областью естественных наук, в то время как религия должна ограничивать себя заботой о человеческой психике. Но ведь одним из главных прозрений Будды при пробуждении было то, что события на микро-уровне ума на самом деле влияют на события на макро-уровне Вселенной. Если мы не можем поставить под сомнение ту четкую границу, которую наша культура проводит между психологией и космологией, мы не в состоянии оценить насколько способы, предложенные Буддой на основании его прозрений, могут помочь нам прекратить страдания.

Так что мы стоим перед выбором. Если мы искренне хотим положить конец страданиям и честно проверить учения Будды на правильность, тогда — вместо того чтобы считать его связанным пространством и временем и неспособным поставить под сомнение свои культурные предрассудки — мы должны исследовать до какой степени мы сами — следуя своим культурным предрассудкам — связываем сами себя. Если мы не хотим отбросить сами на себя наложенные ограничения, мы все же можем извлечь пользу из любого учения Будды, приемлемого для нас в соответствии с нашими ограничениями, но мы тогда должны и смириться с тем, что и результаты применения учений также будут ограниченными. И только если мы действительно желаем подвергнуться проверке правильным вниманием, отбросив предрассудки, искажающие наши мышление касательно таких вопросов как карма и перерождения, мы сможем в полной мере воспользоваться инструментами предложенные Каноном для обретения полного освобождения.