«Монахи, представьте два дома с дверьми, и человек с хорошим зрением, стоящий между ними, увидел бы, как люди входят и выходят, переходят туда и обратно. Точно также, божественным глазом, очищенным и превосходящим человеческий, я вижу как существа умирают и перерождаются – низшие и великие, красивые и уродливые, счастливые и несчастные.»
«Таков, достопочтенные, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее предыдущих зримых плодов отшельничества.
Так с сосредоточенной мыслью – чистой, ясной, незапятнанной, лишенной нечистоты, гибкой, готовой к действию, стойкой, непоколебимой, он и обращает и направляет мысль к знанию, основанную на воспоминании о местах, где он пребывал в прежних существованиях. Он вспоминает различные места, где пребывал в прежних существованиях, а именно: в одном рождении, в двух рождениях, в трех рождениях, в четырех рождениях, в пяти рождениях, в десяти рождениях, в двадцати рождениях, в тридцати рождениях, в сорока рождениях, в пятидесяти рождениях, в ста рождениях, в тысячи рождений, в сотни тысяч рождений, во многих периодах свертывания мира, во многих периодах развертывания мира, во многих периодах развертывания и свертывания мира: «Там я жил под таким-то именем, в таком-то роду, в таком-то сословии, таким-то пропитанием, испытывал такое-то счастье и несчастье, достиг такого-то срока жизни. Вслед за тем, оставив существование, я вновь родился в другом мире. А там я жил под таким-то именем, в таком-то роду, в таком-то сословии, таким-то пропитанием, испытывал такое-то счастье и несчастье, достиг такого-то срока жизни. Вслед за тем, оставив существование, я был вновь рожден здесь» – так вспоминает он во всех обстоятельствах и подробностях различные места, где пребывал в прежних существованиях»
«Подобно тому, брахман, как если человек, стоящий на террасе над серединой перекрестка, видит, как люди входят в дом, выходят, двигаются по проезжей дороге, сидят на середине перекрестка, он может сказать себе: «Эти люди входят в дом, эти выходят, эти двигаются по проезжей дороге, эти сидят на середине перекрестка», – так же точно, брахман, и монах с сосредоточенной мыслью – чистой, ясной, незапятнанной, лишенной нечистоты, гибкой, готовой к действию, стойкой, непоколебимой – направляет и обращает мысль к знанию о том, как существа оставляют жизнь и вновь рождаются. Очищенный божественным зрением, выходящим за пределы человеческого, он видит, как существа оставляют жизнь и вновь рождаются; он постигает как существа, согласно своим действиям, становятся низкими, возвышенными, красивыми, некрасивыми, счастливыми, несчастными»
МН 120

Монахи, даже если бы разбойники беспощадно отрезали бы вам одну часть тела за другой двуручной пилой, тот, кто зародит злой ум по отношению к ним, не будет исполнять моего учения.
Поэтому, монахи, вот как вы должны тренироваться: «На наши умы [это] не будет оказывать влияния, мы не будем говорить плохих слов. Мы будем пребывать сострадательными к ним, желать им благополучия, с доброжелательным умом, без внутренней злобы. Мы будем пребывать, распространяя к ним ум, наделённый доброжелательностью, и, начиная с них, мы будем пребывать, наполняя и охватывая весь мир умом, насыщенным доброжелательностью – обильным, обширным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности». Вот как вы должны тренироваться, монахи.
Монахи, если вы постоянно держите в уме этот совет, [показанный] примером с пилой, видите ли вы какое-либо течение речи, незначительное или грубое, которое бы вы не могли вытерпеть?»
«Нет, Учитель».
«Поэтому, монахи, вам следует постоянно держать в уме этот совет, [показанный] примером с пилой. Это приведёт к вашему благополучию и счастью на долгое время».
Так сказал Благословенный. Монахи были довольны и восхитились словами Благословенного
МН 21

«Все дрожат перед наказанием, все боятся смерти — поставьте себя на место другого. Нельзя ни убивать, ни понуждать к убийству.
Все дрожат перед наказанием, жизнь приятна для всех — поставьте себя на место другого. Нельзя ни убивать, ни понуждать к убийству.
Кто, ища счастья для себя, налагает наказание на существа, желающие счастья, тот после смерти не получит счастья.
Кто, ища счастья для себя, не налагает наказания на существа, желающие счастья, тот после смерти получит счастье.
Ни с кем не говори грубо; те, с кем ты говорил грубо, ответят тебе тем же. Ведь раздражённая речь — неприятна, и возмездие может коснуться тебя
Если ты успокоился, подобно разбитому гонгу, ты достиг Нирваны; в тебе нет раздражения»
Дхаммапада

«Монахи, есть эти пять течений речи, которые другие могут применить, чтобы обратиться к вам. Их речь может быть

* сказанной в подходящий момент или в неподходящий,
* истиной или неправдой,
* мягкой или грубой,
* связанной с благом или с вредом,
* сказанной с доброжелательностью или с внутренней злобой.

Когда другие обращаются к вам, их речь может быть сказанной в подходящий момент или в неподходящий. Когда другие обращаются к вам, их речь может быть истиной или неправдой… с внутренней злобой. Поэтому, монахи, вот как вы должны тренироваться: «На наши умы [это] не будет оказывать влияния, мы не будем говорить плохих слов. Мы будем пребывать сострадательными к ним, желать им благополучия, с доброжелательным умом, без внутренней злобы. Мы будем пребывать, распространяя к этому человеку ум, наделённый доброжелательностью, и, начиная с него, мы будем пребывать, наполняя и охватывая весь мир умом, насыщенным доброжелательностью – обильным, обширным, безмерным»

О том что правильная речь не означает прямоту и честность:

«Однажды Благословенный пребывал в Раджагахе в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И тогда брахман Вассакара, главный министр Магадхи, отправился к Благословенному и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом. И тогда, сидя рядом, он сказал Благословенному:
«Мастер Готама, я придерживаюсь такого положения, такого воззрения, что нет проступка, когда кто-либо говорит об увиденном, говоря: «Вот что было увидено мной». Нет проступка, когда кто-либо говорит об услышанном, говоря: «Вот что было услышано мной». Нет проступка, когда кто-либо говорит о почувствованном, говоря: «Вот что было почувствовано мной». Нет проступка, когда кто-либо говорит о познанном, говоря: «Вот что было познано мной».
«Брахман, я не утверждаю, что следует говорить обо всём увиденном, но [также] и не утверждаю, что [вообще] ни о чём увиденном не следует говорить. Я не утверждаю, что следует говорить обо всём услышанном, но [также] и не утверждаю, что [вообще] ни о чём услышанном не следует говорить. Я не утверждаю, что следует говорить обо всём почувствованном, но [также] и не утверждаю, что [вообще] ни о чём почувствованном не следует говорить. Я не утверждаю, что следует говорить обо всём познанном, но [также] и не утверждаю, что [вообще] ни о чём познанном не следует говорить.
(1) Брахман, если, когда кто-либо говорит об увиденном, неблагие качества увеличиваются в нём, а благие качества уменьшаются, [то в этом случае] я утверждаю, что ему не следует говорить об увиденном. Но если, когда кто-либо говорит об увиденном, неблагие качества уменьшаются, а благие качества увеличиваются, [то в этом случае] я утверждаю, что ему следует говорить об увиденном.
(2) Если, когда кто-либо говорит об услышанном… (3) …почувствованном… (4) …познанном, неблагие качества увеличиваются в нём, а благие качества уменьшаются, [то в этом случае] я утверждаю, что ему не следует говорить о познанном. Но если, когда кто-либо говорит о познанном, неблагие качества уменьшаются, а благие качества увеличиваются, [то в этом случае] я утверждаю, что ему следует говорить о познанном».
И затем брахман Вассакара, главный министр Магадхи, восхитившись и возрадовавшись утверждению Благословенного, поднялся со своего сиденья и ушёл».»

Если Татхагата знает, что эти слова недействительные, неистинные, неполезные, неприятные и немилые для других, то он не говорит их.
Если Татхагата знает, что эти слова действительные, истинные, [но] неполезные, неприятные и немилые для других, то он не говорит их.
Если Татхагата знает, что эти слова действительные, истинные, полезные, [но] неприятные и немилые для других, то он знает нужный момент для того, чтобы произнести их.
Если Татхагата знает, что эти слова недействительные, неистинные, неполезные, но приятные и милые для других, то он не говорит их.
Если Татхагата знает, что эти слова действительные, истинные, [но] неполезные, [хотя] приятные и милые для других, то он не говорит их.
Если Татхагата знает, что эти слова действительные, истинные, полезные, приятные и милые для других, то он знает нужный момент для того, чтобы произнести их. И почему? Потому что у Татхагаты есть сострадание к живым существам

Однажды Благословенный пребывал в Косамби в роще Синсапы. И тогда Благословенный захватил рукой несколько листьев синсапы и обратился к монахам так: «Как вы думаете, монахи, чего больше: этих нескольких листьев синсапы, которые я захватил своей рукой, или тех, что [растут] над головой [в этой] роще Синсапы.
«Учитель, листьев синсапы, которые Благословенный захватил своей рукой, мало, а тех, [что растут] над головой [в этой] роще Синсапы, очень много».
«Точно также, монахи, тех вещей, которые я напрямую познал, но которым не научил вас, очень много, тогда как тех вещей, которым я вас научил, мало. И почему, монахи, я не научил вас тем многим вещам? Потому что они не полезны, не имеют ничего общего с основами святой жизни, не ведут к разочарованию, бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане. Вот почему я не научил вас им.

Монахи, не пускайтесь в споры, говоря так: «Ты не понимаешь эту Дхамму и Винаю. Я понимаю эту Дхамму и Винаю. Что бы ты понимал в этой Дхамме и Винае! Ты практикуешь неправильно, я практикую правильно. То, что нужно было сказать вначале, ты сказал потом. То, что нужно было сказать после, ты сказал вначале. Я последователен, а ты не последователен. То, над чем ты так долго размышлял, несостоятельно. Твой тезис опровергнут. Попробуй, докажи состоятельность своего тезиса, так как ты побеждён, или распутайся сам, если сможешь».
И почему? [Потому что] такая беседа, монахи, не полезна, не имеет ничего общего с основами святой жизни, не ведёт к разочарованию, бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане.
Когда вы беседуете, монахи, вам следует говорить вот о чём: «Это – страдание». Вам следует говорить вот о чём: «Это – источник страдания». Вам следует говорить вот о чём: «Это – прекращение страдания». Вам следует говорить вот о чём: «Это – путь, ведущий к прекращению страдания». И почему? Такая беседа, монахи, полезна, имеет отношение к основам святой жизни, ведёт к разочарованию, к бесстрастию, к прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане.
Таким образом, монахи, следует прилагать усилие, чтобы понять: «Это – страдание». Следует прилагать усилие, чтобы понять: «Это – источник страдания». Следует прилагать усилие, чтобы понять: «Это – прекращение страдания». Следует прилагать усилие, чтобы понять: «Это – путь, ведущий к прекращению страдания».

Нигде
мудрец
освобожденный
не считает ничего своим или не своим
К нему
страдание и эгоизм
как вода к белому лотосу
не цепляются
Как капли воды на лепестке лотуса,
Как вода на красной лилии,
не задерживаются,
так и мудрец
не цепляется
Ни к чему из увиденного, услышанного, почувствованного;
тот, кто освобожден
он не создает
Ничего сверх увиденного, услышанного, почуствованного.
Никаким другим образом
он не желает очищения,
Ибо он не следует желаниям
и не отбрасывает их.
Сутта-ниппата 4.6

«Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в сторожке у восточных врат. Там он обратился к Достопочтенному Сарипутте: «Сарипутта, есть ли у тебя вера в то, что качество веры, будучи [полностью] развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей конечной целью? Есть ли у тебя вера в то, что качество усердия… осознанности… сосредоточения… мудрости, будучи [полностью] развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей конечной целью?»
«Учитель, я не опираюсь на веру в Благословенного в отношении этого: то, что качество веры… усердия… осознанности… сосредоточения… мудрости, будучи [полностью] развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей конечной целью. Те, кто не узнали, не увидели, не поняли, не реализовали и не контактировали с мудростью – тем пришлось бы опираться на веру в других в отношении этого: то, что качество веры… …мудрости, будучи [полностью] развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием… Но те, кто узнали, увидели, поняли, реализовали и контактировали с мудростью – у тех не было бы замешательства или сомнения в отношении этого: то что качество веры… …мудрости, будучи [полностью] развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием…
Я тот, Учитель, кто узнал, увидел, понял, реализовал и контактировал с мудростью. И у меня нет замешательства или сомнения в отношении этого: то, что качество веры… …мудрости, будучи [полностью] развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием…».
«Хорошо, Сарипутта, хорошо! Те, кто не узнали… тем пришлось бы опираться на веру… Но те, кто узнали… – у тех не было бы замешательства или сомнения в отношении этого: то, что качество веры… …мудрости, будучи [полностью] развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей конечной целью».»

Вопрос: является ли омрачением попытка как-то представить себе нирвану?
Однозначно Будда отвечал, что является:

«Так как оно, Мастер Готама, придерживается ли Мастер Готама воззрения: «Мир вечен. Только это правда, а всё остальное ошибочно»?
«Ваччха, я не придерживаюсь воззрения: «Мир вечен. Только это правда, а всё остальное ошибочно».
«В таком случае, придерживается ли Мастер Готама воззрения: «Мир не вечен»… «Мир ограничен»… «Мир безграничен… Душа и тело – это одно и то же… Душа это одно, а тело – иное… Татхагата существует после смерти… Татхагата не существует после смерти… Татхагата и существует и не существует после смерти… Татхагата ни существует, ни не существует после смерти. Только это правда, а всё остальное ошибочно»?
«Ваччха, я не придерживаюсь воззрения: «Татхагата ни существует, ни не существует после смерти. Только это правда, а всё остальное ошибочно».
«Так как же, Мастер Готама? Когда Мастеру Готаме задают каждый из этих десяти вопросов, он отвечает: «Я не придерживаюсь этого воззрения». Какую опасность видит Мастер Готама, из-за которой он не принимает ни одного из этих спекулятивных воззрений?»
«Ваччха, спекулятивное воззрение о том, что мир вечен, является чащей воззрений, грудой воззрений, искривлением воззрений, колебанием воззрений, путами воззрений. Оно осаждено страданием, досадой, отчаянием, взбудораженностью. Оно не ведёт к разочарованию, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане.
Спекулятивное воззрение о том, что мир не вечен… …Татхагата ни существует, ни не существует после смерти, является чащей воззрений… Оно не ведёт к разочарованию, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. Видя эту опасность, я не принимаю какого-либо из этих спекулятивных воззрений».
«В таком случае, придерживается ли Мастер Готама какого-либо спекулятивного воззрения вообще?»
«Ваччха, спекулятивное воззрение – это нечто, что Татхагата устранил. Ведь, Ваччха, Татхагата увидел: «Такова материальная форма, таково её происхождение, таково её исчезновение. Таково чувство, таково его происхождение, таково его исчезновение. Таково восприятие, таково его происхождение, таково его исчезновение. Таковы формации [ума], таково их происхождение, таково их исчезновение. Таково сознание, таково его происхождение, таково его исчезновение». Поэтому, я говорю тебе, с уничтожением, с угасанием, прекращением, покиданием, оставлением всех измышлений, всех домыслов, всех сотворений «я» и сотворений «моего», а также скрытой склонности к самомнению, Татхагата освободился посредством не-цепляния»

Bhava это от того же протоиндоевропейского корня что и в «бытие», «быть», «пребывать», «бывать», «to be», «being», и т.д.

«Существование» имеет два основных смысла: один (достаточно редкий в русском языке) совпадающий с бытием: «Я не представляю как он существует в этих условиях уже 10 лет» и второй (широко распространенный) онтологический смысл «существовать в принципе, вообще существовать как объект»: «Яблоко существует»

И если первый смысл «существовать» более менее совпадает с «быванием», то второй абсолютно различен.

Перевод bhava как существование сооответственно есть подтасовка, т.к. второй смысл слова «существовать» напрочь искажает суть текста , заставляя думать, что Будда говорил о прекращении существования (бытия) в то время как он говорил о прекращении бывания (пребывания).

На пали это также два совершенно разных слова. Bhava и atthi.

Если переводить bhava как «существование» и посмотреть на патичча-самуппаду, то существование в таком случае возникает в очень интересном месте — только после упаданы внезапно. То есть сознание, нама-рупа, контакт, чувство, жажда и цепляние уже есть — но существования еще нет, ничто не существует.

Уже даже отсюда можно было бы понять что бхава это не «существование», так как совершенно не вписывается в таком значении в патичча-самуппаду.

Чтобы осознать полное значение термина «бхава», нужно обратиться к Ангуттара Никае 3.76, где Достопочтенный Ананда спрашивает Будду: «Что такое бхава?». Будда отвечает вопросом: «Если бы не было каммы, созревающей в кама-локе, было бы существование в мире пяти чувств?» Затем он задаёт аналогичные вопросы, говоря о двух других мирах: «Если бы не было каммы, созревающей в рупа-локе, было бы существование в мире форм? Если бы не было каммы, созревающей в арупа-локе, было бы существование в бесформенном мире?» Ананда всё так же отвечает на каждый из них: «Конечно нет». Тогда Будда объясняет далее: «Поэтому, Ананда, ты можешь считать камму (действия телом, речью, умом) полем, можешь считать сознание семечком, можешь считать жажду влагой. Так, у существ, ослеплённых невежеством и скованных жаждой, появляется утверждение сознания в этом нижнем мире (мире пяти чувств) (и далее аналогично речь идёт о двух более высоких мирах). Поэтому в будущем появляется новое существование (пуна-бхава) и перерождение (абхиниббатти)». Здесь Будда даёт пример с ростком, где камма – это поле, сознание – семя, жажда – влага. Так объясняется, каким образом «бхава» является условием для рождения (джати).»

Досточтимый Суджато убедительно ссылается на Ратана сутту, где написано: bhavaṃ aṭṭhamaṃ — восьмая бхава. Если бы бхава означала просто существует как «есть», то нельзя сказать что что-то «восемь раз есть» — оно либо есть, либо его нет.:

232. Ye ariyasaccāni vibhāvayanti
Gambhīrapaññena sudesitāni
Kiñcāpi te honti bhusappamattā
Na te bhavaṃ aṭṭhamaṃ ādiyanti,
Idampi saṅghe ratanaṃ paṇītaṃ
Etena saccena suvatthi hotu.

Those who have seen clearly the noble truths
well-taught by the one of deep discernment —
regardless of what [later] might make them heedless —
will come to no eighth state of becoming.[2]
This, too, is an exquisite treasure in the Sangha.
By this truth may there be well-being.

http://www.accesstoinsight.org/tipitaka/kn/snp/snp.2.01.than.html

«Бхава» означает конкретную жизнь, или конкретное перерождение, от рождения до смерти.

Об этом же пишет и досточтимый Бхиккху Бодхи (см. его письмо в начале этой темы http://dhamma.ru/forum/index.php?topic=710.0 ).

Объяснение от Дост. Суджато, как раз на предложение переводить «бхава» как «становление»:

Вопрос: (речь о термине пуннабхава) «Я думаю лучше подойдет ‘пере-становление’ (re-becoming)».

Ответ: Это архаическое толкование, которому переводчики более не симпатизируют, и тому есть существенное основание. Во-первых, в обычном английском языке такой вариант перевода не имеет (здравого) смысла. Во-вторых, такой вариант перевода неправильно интерпретирует использование Пали. Ещё более очевидно, что «бхава» — это исчислимое существительное (напр., bhavaṁ aṭṭhamaṁ, «восьмая bhava»). Это показывает, что «бхава» нельзя толковать как «становление», но следует переводить это слово как «существование» или «жизнь».

С доктринальной точки зрения более значимым является то, что «бхава-танха» — это не желание бесконечно участвовать в процессе «становления», «изменения», «превращение в иное». Это желание переродиться в перманентном состоянии вечного блаженства.

Бхава в принципе это то, что мы привычно называем «жизнью», в смысле «прошлые и будущие жизни». Термин «пуна-бхава» следует прояснить, чтобы увидеть его чёткое значение. Его часто неправильно переводят те переводчики, которые не понимают то, что этот термин обозначает, например в контексте второй благородной истины. Yāyaṁ taṇhā ponobbhavikā — означает «жажда, которая ведёт к будущим жизням» или «жажда, которая ведёт к будущему существованию», или нечто вроде этого. Какой бы вариант вы не выбрали, именно ЭТО значение должно быть ярко выраженным, как это и имеет место в палийской фразе».